Но его не последовало. Вместо яркой боли от переломов рук, меня выгнуло дугой, лишая Контроля над собственным телом. А вместо глухого звука удара камня о защиту, по ушам резанул громкий треск рвущейся мокрой ткани.
Уже потом Антон рассказывал мне, что на самом деле это была молния. Едва купол силового щита развеялся, как любимый аспект Деметры сорвался с её ганта и ударил в наши каменные диски, взрывая их. Именно молния, змеёй повернувшая в слишком близко стоящего меня, парализовала моё тело. И в этот момент, вместе с беспомощностью, меня накрыло осознание того, что я только что едва не убил человека.
Хотя и был уверен, что Шарапов намеревался сделать то же самое. И если бы у него получилось… Для остальных я вроде как обычный магл. Вот бы они удивились если бы через несколько минут, на глазах одноклассников, моё остывающее тело превратилось бы в прах.
Да, я бы не умер, а лишь возродился возле своего Тотема. Потрёпанная, полуисписанная тетрадь в клеточку, в которой я когда-то рисовал своих первых персонажей, стала моим Тотемом.
Что такое Тотем? Всё просто и сложно одновременно. Во время инициации душа игрока привязывается к какому-то материальному предмету, который служат для души одарённого чем-то вроде якоря.
Именно поэтому никто из игроков не станет делиться с кем бы то ни было какой из предметов является его тотемом, ведь стоит его разрушить и… Не важно как высоко ты поднялся в уровнях, и каким бы крутым магом ни был, при разрушении Тотема ты теряешь своё условное бессмертие.
И если бы я сегодня погиб, а на следующий день пришёл бы в академию как ни в чём не бывало, не нужно быть гением, чтобы понять — моей сказочки тут же пришел бы конец.
Когда контроль над собственным телом частично вернулся, я поднял голову. Деметра уже находилось рядом с Шараповым и непедагогичными методами внушала страйкеру команды по ганту, что его ждёт за нарушение правил.
Эта с виду хрупкая женщина, наплевав на защиту, в три удара «сложила» Семена, и теперь тот тоже лежал на арене прикрываясь от тумаков наставницы.
— Атаковать! До! Сигнала! — делая долгие перерывы между словами, чтобы нанести очередной удар, кричала она. — Это! Пожизненная! Дисквалификация! Шарапов! Намеренная… атака… в голову… это… тоже… дисквалификация! И… это… за… месяц… до… осенних… игр?! Да я сама тебя убью, гадёныш!!!
Семён, к его чести, стойко переносил побои, но преподавательница нашла, чем его пронять. Едва Деметра пригрозила рассказать о произошедшем Шарапову-старшему, как тот тут же раскрылся, умоляя не сообщать об инциденте отцу.
И если для меня такая сцена вызвала лишь усмешку, то остальные смотрели на Семёна с сочувствием. Откуда такое раболепное преклонение? Это ведь отец! Семён его кровь-от-крови, и влиятельный магнат за подобное отношение со своим сыном, по идее, должен был сгноить преподавателя-деспота! Но наблюдая за тем, как Шарапов стойко переносит побои и просит не докладывать о произошедшем отцу, я явно чего-то не понимаю.
Наконец силы покинули Деметру, и она рухнула на задницу рядом со свернувшимся в позу эмбриона Семеном. Тяжело дыша осмотревшись, она, наконец, заметила очнувшегося меня.
— Новичок, ты как? Встать можешь? — участливо поинтересовалась она, но тут же припечатала. — Никуда не уходи, сейчас я отдышусь и настанет твоя очередь.
Кстати да, в этот раз чуйка меня не подвела и при помощи хорошо поставленной «двоечки» Деметра донесла до меня, что за подобные выкрутасы в следующий раз она лично сломает мне руки.
А вообще, мне досталось сильно меньше, нежели Шарапову. Не знаю, было ли тут дело в окровавленной физиономии или в моём статусе новичка, но сорвав с меня гант лысая фурия, отвесив пинок, направила меня в лазарет. Кстати, такой же пинок достался и Антону, который был назначен мне в проводники и, по мнению преподавательницы, двигался недостаточно быстро.
