"Хорошо-то как!" Кофе бодряще пах, блины были умопомрачительно вкусные, что она от удовольствия зажмурила глаза.
А когда посмотрела в окно, ее настроение еще больше поднялось -- за окном светило солнышко, кроны деревьев уже тронуло золото и кармин осени, но погода еще стояла теплая. Сегодня как раз один из тех тихих сентябрьских золотых дней, которые потом долго вспоминаются, и их хочется повторить.
"Эх! Почему мы вчера не уехали!? -- с досадой подумала Лина. - Сейчас бы уже писали речку с водой, словно разлитый ультрамарин, лес с золотистыми березками и изумрудными елями..." Кисти так и просились в руки, а краски на палитру.
"Ничего, может уже сегодня удастся написать закат, ведь в семь вечера мы будем уже на месте".
Покончив с завтраком, Лина помыла за собой посуду и отправилась в свою комнату. В зале мама и Мишутка занимались чтением. Мишутка читал вслух, а мама засекла на часах минуту и следила за текстом. "Уже на скорость читает, вот молодец!" -- удивилась Лина. Она научилась бегло читать только к середине первого класса.
Не став им мешать, она прикрыла дверь в свою комнату и огляделась. Творческий беспорядок перед отъездом оставлять не стоило, и девушка принялась за дело. Ее ведь не будет три дня, и придется пропустить лекции по истории искусства.
"Ладно, -- подумала она, - перепишу у Альбины, тем более, только начало года".
Когда с уборкой было покончено, на глаза попалась уже собранная в дорогу сумка. Тут Лина представила, что ее придется нести в руках, этюдник на плече, а ведь еще этюды в папке... Неудобно.
Нужен рюкзак!
Лина полезла на антресоли. Перебрав кучу хлама, она отыскала что нужно, и оглушительно чихнув, спрыгнула вниз. Рюкзак был старый, еще со времен художественной школы, но еще крепкий. Он оказался немного меньше сумки, поэтому надо избавиться от ненужных вещей. Например, от второй пары джинсов, которые сосватала ей мама.
"Поеду налегке, -- с удовольствием подумала Лина. - Носки и "кенгурушку" оставлю в рюкзаке, ветровку одену сразу, наверняка вечер будет прохладный. Ботинки одеть, или кроссовки? Лучше ботинки, если дождь -- не промокнут, тепло будет -- не запарятся. Походный набор иголок с нитками, тоже пригодиться. Так... Крем для рук -- берем. Зеркальце? Любая уважающая себя девушка должна иметь при себе зеркальце -- берем. Косметику? Только черный карандаш и гигиеническую помаду. И обязательно аптечку: бинт, йод, перекись водорода, пластырь, мало ли что в дороге случится...". Все это уместилось у нее в косметичке, и еще куча места осталось в рюкзаке. Лин доложила перочинный нож, зажигалку, расческу и гигиенические прокладки, куда ж без них! Потом добавила влажные салфетки и бумажные носовые платки. Рассовав все это по многочисленным кармашкам, она взвесила рюкзак на руке... "Отлично! Все взяла, еще и место для еды осталось, без которой мама ее за порог не выпустит. Как раз для бутербродов и термоса".
-- Рюкзак берешь? - спросила мама, неожиданно тихо возникшая на пороге ее комнаты.
-- Да мам, с ним будет намного удобней, да и руки свободны.
-- На, возьми, -- мама протягивала что-то в руке.
-- Что это?
-- Колготки, вечером под джинсы подденешь
-- Ну мам! Я же не маленькая! -- возмущенно воскликнула Лин.
-- Возьми, -- настаивала мама, -- Они же ничего не весят, даже если не пригодятся, не утянут, а пригодятся, "спасибо" скажешь.
Лин взяла сверток. Колготки были лайкровые, плотные, с хлопчатобумажной ниткой.
-- Мама, они же зимние!
-- Бери, -- настаивала мама, -- за гордом, всегда прохладней.
Спорить и ругаться по пустякам Лина не хотела, особенно перед дорогой, поэтому вздохнула и молча запихнула их в рюкзак. Может и вправду пригодятся?
Мама села на кровать и стала смотреть, как дочь собирается, укладывая последние вещи.
-- Ты все взяла?-- спросила она.
-- Да, все что может пригодиться, и даже больше, -- она показала ей вынутые колготки и обе рассмеялись.
-- А почему вы едете под вечер? Ведь электрички днём ходят каждый час.
"И все-то она знает...", -- подумала Лина.
-- Машка раньше не может, у нее там дела какие-то образовались. А сначала мы действительно хотели поехать утром. Не переживай, мам, в семь еще светло, а от станции до дома всего десять минут пешком. Тем более, что там соседи до глубокой осени живут, будет кому встретить. Машкины родители все утрясли, не беспокойся ты так!
