— И с Земли?
— Какая разница? Вид Млечного Пути не может служить опознавательной характеристикой.
— Конечно, не может. Но знаете… Вы ведь изучали историю науки?
— Не изучал, хотя кое-чего, естественно, нахватался. Но если вы собираетесь задавать мне вопросы, не ожидайте, что я окажусь экспертом.
— Просто из-за нашего Прыжка я вспомнил об одной вещи, которая меня всегда удивляла. Есть описание Вселенной, где гиперпространственные путешествия невозможны и абсолютный максимум скорости — это скорость света в вакууме.
— Да, есть.
— При этих условиях геометрия Вселенной не позволяет совершать путешествия, подобные нашему. Ведь если бы мы летели со скоростью света, мы за это время прожили бы срок, не соответствующий остальной Вселенной. Если мы сейчас, скажем, в сорока парсеках от Терминуса, мы бы не почувствовали особенно большого расхода времени, а на Терминусе и во всей Галактике прошло бы сто тридцать лет. Фактически, мы сюда прилетели не со скоростью света, а со скоростью, в тысячу раз большей, и время нигде нисколько не продвинулось. По крайней мере, я надеюсь, что это так.
— Не ожидайте, что я начну излагать вам математику гиперпространственной теории Оланжена. Я скажу только, что действительно, когда мы путешествуем со скоростью света в обычном пространстве, время движется со скоростью 3,26 года за парсек, как вы сказали.
Релятивистскую Вселенную человечество изучило очень давно, еще в предыстории — хотя это ваша область — и законы такой Вселенной действительны. Но в гиперпространственных Прыжках мы выходим за пределы релятивистских законов. Гиперпространственная Галактика — крошечный объект, в идеале безразмерная точка, и релятивистских эффектов в ней нет.
В математических формулировках для Галактики есть два символа: Гр — релятивистская Галактика где скорость света абсолютный максимум, и Гг — гиперпространнственная Галактика, где понятие «скорость» вообще не имеет смысла, гиперпространственное значение всех скоростей равно нулю, и мы не движемся. С точки зрения обычного пространства здесь скорость бесконечна.
Подробнее я не могу объяснить. Могу еще рассказать, что одна из остроумных ловушек теоретической физики — это подставить символ или величину из Гр в уравнение Гг или наоборот и подсунуть такое уравнение студенту. Скорее всего студент попадется в ловушку и будет в ней сидеть, потея и приходя в отчаяние, пока кто-нибудь из добросердечных старших не поможет ему выбраться. Меня однажды так чуть не поймали.
Какое-то время Пелорат все это серьезно обдумывал, а потом в некотором смятении спросил:
— Но какая же Галактика настоящая?
— Обе. Это зависит от наших действий. На Терминусе мы ездим по суше в автомобилях или плаваем по морю на кораблях. В каждом случае условия разные, так какой Терминус настоящий?
Пелорат кивнул.
— Аналогии рискованны, но лучше принять эту аналогию, чем рисковать сойти с ума, продолжая думать о гиперпространстве. Так что займемся лучше нашими делами.
— Смотрите на то, что мы сделали, как на первый шаг к Земле, — сказал Тревиц.
И, подумал он про себя, кто знает, к чему еще.
32
— Я потерял зря целый день, — объявил Тревиц.
— Как? — Пелорат оторвался от своего индексирования. — Каким образом?
Тревиц развел руками.
— Не поверил компьютеру. Не осмелился. Поэтому я сверил наше нынешнее положение с тем, куда мы целились при Прыжке. Оказалось, что заметной ошибки нет.
— Но ведь это хорошо?
— Это больше, чем хорошо. Это просто невероятно, я никогда ни о чем таком не слышал. Мне доводилось планировать Прыжки с помощью разных приборов. Однажды в школе я рассчитал Прыжок на ручном компьютере и для проверки результата послал гипер-реле. Естественно, настоящий корабль я послать не мог — расходы большие, да и я запросто мог угодить в середину звезды. Никогда в жизни я больше не делал ничего столь ужасного, — продолжал Тревиц, — но заметные ошибки имелись всегда. Какая-то погрешность всегда есть даже у специалистов. Ее нельзя исключить, так как переменных очень много. Можно сказать так: геометрия пространства слишком сложна для вычислений, а гиперпространство накладывает на эту сложность дополнительные сложности, и мы даже не можем сделать вид, что понимаем их. Потому-то нам и приходится идти шаг за шагом, вместо того чтобы совершить один Прыжок от Терминуса до Сейшел. Ведь чем больше расстояние, тем больше ошибка.
