Открылось лицо молодой и бесспорно красивой женщины.
71
И без того невыразительное лицо Пелората стало совсем отупевшим. Он нерешительно спросил:
— Вы человек?
Женщина подняла брови и надула губы. Было непонятно, столкнулась ли она с чужим языком и не поняла, или поняла и удивилась такому вопросу.
Ее рука быстро двинулась к левому боку скафандра, который открылся как одно целое, как на петлях.
Она вышла, а скафандр некоторое время стоял пустой, затем с легким, почти человеческим вздохом осел.
Теперь, когда она вышла, она показалась еще моложе. На ней была свободная просвечивающая накидка, под которой проступало плотно облегающее платье. Накидка доводила ей до колен.
У нее была маленькая грудь и тонкая талия, а бедра круглые и полные, но к икрам ее ноги сужались, становясь грациозными. Волосы у нее были темными и доходили до плеч, глаза карие и большие, а губы полные и чуть-чуть несимметричные.
Она взглянула на себя, затем разрешила проблему, понимает ли она язык, сказав;
— Разве я непохожа на человека?
Она говорила на стандартном галактическом чуть запинаясь, как будто ей требовалось некоторое усилие, чтобы добиться правильного произношения.
Пелорат кивнул и сказал, сдержанно улыбаясь:
— Не могу отрицать. Вы выглядите как человек. Очень приятный человек.
Молодая женщина развела руки в стороны, как бы приглашая к более внимательному осмотру.
— Надеюсь, что так, господин. За это тело мужчины умирали.
— Я бы предпочел жить ради него, — сказал Пелорат, обнаруживая удивившую его самого склонность к галантности.
— Правильный выбор, — серьезно сказала женщина. — Когда этого тела добивались, все вздохи превращались во вздохи экстаза.
Она рассмеялась, и Пелорат рассмеялся вместе с ней. Тревиц хмуро наблюдал этот обмен любезностями. Он резко спросил:
— Сколько вам лет?
Женщина, казалось, немного съежилась.
— Двадцать три господин.
— Зачем вы пришли? Что вам здесь надо?
— Я пришла, чтобы сопровождать вас на Гею. — Ее владение стандартным галактическим слегка поколебалось, гласные стали округляться в дифтонги. Она произнесла «пришла» как «приишла», а «Гею» — как «Гейю».
— Чтобы нас сопровождала девчонка!
Женщина подтянулась и неожиданно приняла командирский вид.
— Я Гея не хуже других, — сказала она. — Сейчас мое дежурство на станции.
— Ваше дежурство? Разве вы прилетели одна?
Гордо:
— Кроме меня, никого не требовалось.
— А теперь там никого нет?
— Меня там больше нет, господин, но станция не пуста. Там она.
— Она? О ком вы?
— О станции. Она — Гея. Она удерживает ваш корабль.
— Тогда для чего на станции вы?
— Сейчас мое дежурство.
Пелорат потянул Тревица за рукав, но Тревиц стряхнул его руку. Пелорат потянул снова.
— Голан, — сказал он настойчивым полушепотом, — не кричите на нее, она всего лишь девчонка. Позвольте я поговорю с ней.
Тревиц энергично замотал головой, но Пелорат спросил:
— Сударыня, как вас зовут?
Как бы отзываясь на более мягкий тон, женщина улыбнулась неожиданно радостной улыбкой:
— Блисс, — сказала она.
— Блисс? — повторил Пелорат. — Очень приятное имя. Но это, конечно, не все?
— Конечно, нет. Весело было бы иметь один слог. Он бы повторялся в каждой секции, мы не отличались бы друг от друга, и мужчины умирали бы не за то тело. Мое полное имя Блиссенобиарелла.
— А это слишком длинное.
— Длинное? Семь слогов? Это немного. У меня есть друзья с именами в пятнадцать слогов, и они никогда не опускаются до подбора сочетаний для дружеского прозвища. Я остановилась на Блисс с пятнадцати лет. А мать называла меня «Нобби», можете себе представить?
— На галактическом стандартном «Блисс» означает экстаз или блаженство, — сказал Пелорат.
— На языке Геи тоже. Он не очень отличается от стандартного, и я имела в виду именно «экстаз».
— А меня зовут Янов Пелорат.
— Да, я знаю. А этого господина-крикуна Голан Тревиц, Мы получили сообщение с Сейшел.
Тревиц тут же спросил, сощурив глаза:
— Как вы получили сообщение?
Блисс повернулась к нему и спокойно ответила:
— Не я, Гея.
— Можно мне и моему товарищу поговорить минутку наедине? — спросил Пелорат.
— Да, конечно, но потом нам нужно будет продолжить разговор, вы знаете.
