ИВАН СТЕПАНОВИЧ. Он не американец?!.
ВАДИМ. Иван Степанович!.. Ты кто, Роман?! А-а, он испанец, он турок, он араб, он грек! Ну, говори!
РОМАН. Не понимаю вашего тона, Вадим. Разве это я говорил, что я американец? Может быть, я говорил, что я палач? Скажи, Сонь? По-моему, это не мои игры.
ВАДИМ. Слушай, ты!..
РОМАН. Спокойней, спокойней.
ИВАН СТЕПАНОВИЧ. Не американец!..
АННА (Вадиму). Зачем ты?!. Иван Степанович, ради Бога!.. Иван Степанович!.. (Выбегает на кухню).
ИВАН СТЕПАНОВИЧ. А я!.. Зачем вы меня обманули?!. Зачем?!. Я ведь поверил, я говорил от чистого сердца!.. Зачем?!. Господи, Боже мой!.. Что вы со мной сделали! За что?! Я никогда, никогда!.. Боже мой!.. меня никто, никогда так не обманывал!.. Как шута! Маня, кукла Маня!.. Господи!.. Сонечка!.. Почему?! Ты же добрая!.. Ты ведь!.. Соня! За что?! Что я вам всем сделал?! Как шута! Кто вам позволил?!. Я вам никто, никто, только сосед!.. А вы!.. Вы за дурака меня!.. Я стар для таких игр, стар! И не хочу, не позволю, не позволю!..
Входит Анна с чашкой в руках, протягивает Ивану Степановичу лекарство.
ИВАН СТЕПАНОВИЧ. Не позволю!.. (Хочет уйти).
АННА. Иван Степанович!..
ИВАН СТЕПАНОВИЧ. Не смейте! Вы, вы!.. Никогда не приходите ко мне!
Иван Степанович выходит.
Пауза.
АННА. Что вы наделали!.. Зачем? Он же старик, старик!.. Что ты творишь, Вадим?!
ВАДИМ. Не знаю, ничего не знаю!
АННА. Ты забываешь, что имеешь дело с людьми, что у этих людей есть чувства, нервы!.. и нервы эти натянуты до предела!
РОМАН. От боли в пятке могу предложить следующие лекарства... Тут вино есть, хотите? Сонь, хочешь вина?
СОНЯ. Налей.
Роман наливает всем, ставит перед каждым бокал.
РОМАН. За что пьем? Чтобы все кончилось хорошо, а?
АННА. Уже не кончилось.
РОМАН. Вот я и говорю - чтобы кончилось. Чтобы каждому по заслугам. Программистам - за точность, женщинам - за женственность, а остальным - за талант. Кстати, вы так и не ответили, кем работаете. Дворником? Впрочем, не хотите говорить - не надо, это неважно, потом как-нибудь.
АННА. У него такая профессия, что он ждет-не дождется выхода на пенсию.
РОМАН (Вадиму). Вы спешите постареть?
АННА. Он спешит на пенсию.
РОМАН (Вадиму). Зачем?
АННА. Зачем? Чтобы заняться тем, что не приносит доход.
РОМАН. Господи, ну конечно же! Вы втайне пишете пьесы! "Пятка, живот, палач" - я помню, очень смешно. А еще о чем?
АННА. В двух словах не объяснишь.
РОМАН. А доход почему не приносят? (Вадиму). Вы их кому-нибудь показывали? Выход. Во всем нужен выход.
АННА. Ему не нужен.
РОМАН. Я думал, вы скажете - ему нужен вход. (Вадиму). Значит, ваши пьесы никто не читал.
АННА. Их нет. Он их пишет в голове. И там же разыгрывает.
РОМАН. А зритель?
АННА. Он и зритель, и режиссер, и актеры.
РОМАН. Вы пишите в стихах?
АННА. Он пишет в голове. Иногда даже в чужой. Правда, однажды он написал на бумаге. Это был рассказ. И послал его в газету... или в журнал, не помню.
РОМАН. Взяли?
АННА. Просили что-то подправить...
РОМАН. Не подправил?
АННА. Подправил. Только посылать потом не стал. Позвонил в редакцию и велел печатать в первом варианте. Они до сих пор думают. Такой вот народ писатели. Теперь новое дело. Повесть написал. Лежит в столе. Нигде, никем, никак не обсуждается. Ой, слушайте! Может, нам обсудить? Подскажем что-нибудь. Давайте устроим авторское чтение.
СОНЯ. Мам, ты о чем?
АННА. О повести, Сонечка.
СОНЯ. Какая повесть? Нет никакой повести и никогда не было. Анечка, что с тобой?
АННА. Я лучше знаю, автор посвятил ее мне.
СОНЯ. Тебе? Ма, ты сошла с ума.
АННА. Я покажу.
СОНЯ. Ну, пофантазировала и будет.
АННА. Покажу...
Анна хочет найти рукопись.
СОНЯ. Мама. Мама, не смей.
АННА. Почему же?..
РОМАН. Не надо, я верю. А обсудим в другой раз. (Вадиму). Значит, вы писатель.
АННА. Писатель.
РОМАН. Хотите, я пробью ваши труды?
ВАДИМ. Что пробьете?
РОМАН. Труды.
ВАДИМ. Лучше пробейте полдень.
РОМАН. Не понял.
ВАДИМ. Куранты слышали?
РОМАН. Вы зря сомневаетесь. У меня был приятель, вместе учились, он писал юмористические рассказы. Не мог пробиться, хотя рассказы были смешные. Короче, теперь у него все в порядке. Я периодически вижу его фамилию в газетах и журналах. Моих рук дело.
