— У Абсу сильно развито чувство чести, — напомнил он. — Мы с ним считаемся кровными братьями или чем-то в этом роде. Не думаю, что он захочет нарушить клятву.
— Ты очень доверчив, — Рассел, это истинно западная черта.
— А ты слишком цинична — это уж истинно восточная черта. — Он широко улыбнулся. — Вот почему мы так подходим друг другу.
Продолжить разговор не удалось — воины Грен Ли приблизились к путникам. Каждый управлял своим «конем», забавно держась за рога, словно за руль велосипеда. Они скакали прямо на Абсу мес Марура, не сворачивая, как будто хотели его растоптать.
Но оказалось, что способность внезапно останавливаться развита у палпалов гораздо лучше, чем у лошадей или оленей. Повинуясь своим наездникам, трое животных остановились как вкопанные.
— Дети твои приветствуют тебя, Абсу мес Марур, — произнес один из всадников.
— Абсу мес Марур также приветствует своих детей, — ответил он.
— Повелитель, мы опасались, что ты погиб.
— Я был так близок к смерти, что почувствовал ее вкус, но меня спасли враги моих врагов.
— Повелитель, — внезапно копье почти вонзилось в живот Грэхема, — эти чужаки — плоды твоей победы?
— Нет, это плоды нашей дружбы. Я выжил благодаря их заботам. Если кто-то сочтет это моей слабостью, пусть, по древнему обычаю, бросит мне вызов!
Трое мужчин вполголоса посовещались между собой, потом заговорил старший:
— Мы не ставим под сомнение доблесть или мудрость повелителя нашего клана. Клянусь мантией, да будет так.
— Я тоже не сомневаюсь в вашей мудрости. А теперь сойдите с палпалов, дети мои, потому что на них поскачут мои друзья.
Несмотря на их протесты, Расселу и Анне пришлось взобраться на «скакунов», им показали, как управлять ими, держась за рога. Оказалось, что ехать на них удивительно легко, может, потому, что голову они держат прямо и всадник сидит плотно и уверенно.
Остаток дороги был преодолен всего за несколько минут: палпалы прошли его спокойной рысцой, а «дети» Абсу бежали рядом. Взбираясь на холм, увенчанный крепостью, путники услышали рог, играющий приветственный гимн.
Построенная неведомыми мастерами, крепость Марур уже существовала, когда в нее перенесли жильцов. Как и гостиница для землян, крепость была жилищем, привычным для ее обитателей.
Снаружи это было мрачное строение, с целым рядогй треугольных окошек на каждом этаже. Внутри — по крайней мере, на первом этаже — было вполне уютно: деревянный пол был покрыт аккуратно простеганными шкурами палпалов, груды пушистых меховых шкур и даже подушек в наволочках лежали на полу, — видимо, на них сидели или лежали. Стены украшало оружие и другие трофеи; от горевшего в светильниках палпалового масла разливался слабый, чуть дрожащий свет; поодаль от светильников было темно.
Кроме жилых комнат, на нижнем уровне угадывался целый комплекс помещений, включавший бойню, пекарню, оружейный склад и мастерские. Отсюда деревянные ступеньки вели наверх, сначала на женскую половину, потом в помещения торговцев и воинов, а под самой зубчатой стеной башни располагались апартаменты повелителя клана.
Именно здесь Абсу торжественно представил гостей всем своим остальным «детям». Такое знакомство было необходимой церемонией в смысле чисто практическом, потому что в этом обществе сама внешность чужестранцев могла спровоцировать нападение на них. В этих же комнатах Анну и Рассела развлекали.
Пока он жил среди землян, Абсу научился есть консервы и даже пить молоко из железных банок. Теперь настала очередь Анны и Рассела знакомиться со странными блюдами. Им подали нечто похожее на плод авокадо, нарубленный кусочками; это оказалось свежими мозгами палпала, которые соплеменники Абсу считали одним из самых изысканных деликатесов. Далее следовало тушеное сердце палпала, какие-то довольно вкусные овощи и красные специи, о которых Рассел уже был наслышан. По описанию Абсу Рассел представлял себе эти специи похожими на перец. Он не совсем угадал. Во-первых, приправа была гораздо острее, чем любой перец, — его даже прошиб пот. Во-вторых, она опьяняла, правда, если ее запивали водой.
К удивлению Рассела, Анна довольно спокойно поедала эти специи. Рассел, не ограничивая себя, пил воду, которую ему подавала смуглая миниатюрная женщина, почти совсем обнаженная. Она сидела поджав ноги рядом с ним и даже положила руку ему на плечо, что показалось Расселу несколько фамильярным. Женщина — ее звали Яссал — была потрясающе красива даже по земным представлениям. Кроме нее и Абсу, за этой трапезой не было никого из хозяев.
