– Не время сдаваться! Послушай, я тут подумал... Если контейнеры с гравитронами на борту «Речникова» имели систему самоуничтожения, нет ли чего-то подобного на «Шиве»? Ведь ваша служба внутренней безопасности обожает все минировать, кодировать...
– Такой системы на «Шиве» нет, – ответил отец. – Есть только особый блок дистанционного управления, который мы называем просто «приемником». С его помощью можно инициировать сидератор, находясь за бортом «Шивы».
– То есть мы располагаем возможностью включить сидератор «Шивы»?! Что же ты молчишь, отец?!
– Во-первых, это сложно. Требуется попасть лучом лазерного семафора в небольшой приемник, вынесенный на ферме за борт корабля. Для этого надо сблизиться с ним до ста километров. А вовторых, что это нам даст? «Шива» вышел за пределы расчетного коридора. Это значит, что, если сейчас вырвать из Солнца протуберанец, он пролетит мимо Венеры, не затронув ее атмосферу...
– А вот это, отец, уже тебе, как астроинженеру, задача. И решить ее надо очень быстро. В какой точке на Солнце теперь, с учетом изменившихся условий, надо спровоцировать выброс протуберанца, чтобы все-таки попасть в Венеру? При условии, что сидератор на «Шиве» будет инициирован... Будет инициирован... Ну, положим, через пятнадцать минут.
– Не понимаю тебя. Поясни!
– Поясняю...
И Матвей поделился с отцом и капитаном Сверчевским своим безумным замыслом.
Им, конечно же, не удалось остановить «Шиву». Корабль уже имел гигантскую скорость и даже при полностью выключенных двигателях сохранил бы ее, ведь он двигался в безвоздушном пространстве.
Единственное, на что они могли рассчитывать, – стабилизировать скорость «Шивы», чтобы иметь возможность более уверенно предсказать поведение протуберанца.
Все ракеты, выпущенные корветами дивизиона Сверчевского, аккуратно наводились на дюзы маршевых двигателей корабля-беглеца. В конце концов, после трех десятков близких взрывов погасли все двенадцать дюз.
Матвей выжимал из своего корвета все, что можно.
Как говорят в Космофлоте, «на последних ньютонах» он смог подползти к «Шиве» на девяносто километров.
Увеличенная его зоркой телескопической системой, в перекрестии визира показалась решетчатая мачта под брюхом корабля, на которой желтел приемник системы дистанционного управления сидератором.
– Отец, я на позиции, – сказал Матвей. – Что у тебя?
– Мы уже почти вывели нижний сидератор в новую расчетную точку.
– Что означает «почти вывели»? Сколько мне еще ждать?
– Еще бы минуток десять, – умоляюще простонал отец. – Вышла бы просто идеальная конфигурация, удалось бы задействовать протуберанец на все сто процентов!
Явно что-то заподозрив, «Шива» при помощи уцелевших маневровых дюз развернулся к корвету Матвея спиной и дал импульс. Расстояние между ними начало неспешно расти.
Матвей, у которого почти полностью исчерпалось топливо на маршевых двигателях, был вынужден лихорадочно маневрировать, чтобы удержать в прицеле приемник управления сидератором.
– Отец, времени нет, – Матвей почти рычал. – Сейчас – последние секунды, когда еще что-то можно сделать!
– Что ж... – отец вздохнул. – Тогда даю отсчет: пятнадцать... четырнадцать... И имей в виду, сынок, – вдруг спохватился он, – после включения сидератора тебя бросит прямо в центр гравитационного катаклизма! Готовь двигатели к полной тяге!
Матвей промолчал, что готовить особо нечего: горючего нет.
Но честь семьи Гумилевых была для него дороже жизни.
Если за спасение дела отца он, Матвей, должен погибнуть – что ж, значит, так тому и быть!
«Шива» удалился уже на девяносто пять километров... На девяносто девять!
– ...Двенадцать... одиннадцать...
– Быстрее! – крикнул Матвей. Его палец уже давно покоился на гашетке лазерной носовой пушки, переключенной в режим светового семафора (с его помощью можно было передавать кодированные сообщения при любых помехах в радиодиапазоне).
– Тьфу, черт!.. – Отец неохотно ускорил отсчет: – Ну, пять... четыре...
– Один! – выкрикнул Матвей и нажал на гашетку.
Его лазерная пушка выплюнула вдогонку «Шиве» код инициации сидератора.
В миллионах километров от него – там, где в вечной термоядерной топке Солнца триллионы тонн водорода сгорали, рождая океаны гелия и испепеляющие фонтаны фотонов – второй сидератор, размещенный на беспилотном корабле «Икар», разразился гравитационной истерикой.
