– Ну и что?
– А то, – пояснил за Пантеру брат Алмаз, – что это единственная открытая вертикаль, ведущая наверх сквозь все палубы. Только по ней мы имеем шансы выбраться, обогнав воду, заполняющую корабль!
Но сказать – как обычно – было куда проще, чем сделать.
Оба алмазных резака, которыми располагали диверсанты, успели пройти лишь полтора сантиметра брони, когда у них скисли источники энергии, поврежденные при жесткой посадке «Колибри».
Плазмомет брата Пепла тоже оказался бесполезен – для его умеренной мощности металл оказался слишком сортным и толстым.
Проблему удалось решить, лишь расстреляв все шесть имевшихся одноразовых гранатометов. После того как в бронированной цитадели открылись шесть пышущих жаром дыр, каждая размером с юбилейный юань, брат Пепел смог пустить в ход врученный ему Мамонтом буквально за минуту до отлета цепной субмолекулярный резак.
Пропуская умную нить-змею через пару соседних отверстий, он подавал на нее напряжение от ранцевого газогенератора и та, вибрируя и визжа, за несколько секунд разносила металл на мелкие кусочки. Шестиугольная пластина брони с грохотом упала вниз, когда ледяная вода доходила Максиму уже до пояса.
Первым в открывшийся проем, повинуясь повелительному жесту Максима, шагнул брат Крюк. Он принял на себя не меньше дюжины пуль, выпущенных из табельных пистолетов комендоров, но, понятное дело, даже не обратил на них внимание.
Ответным огнем брат Крюк уложил как минимум двоих. Остальные члены расчета этой башни почли за лучшее искать спасения за толстыми вагонетками снарядного элеватора.
Вторым в проем ринулся брат Змей. Оттолкнувшись ногами от нижней кромки среза, он активировал антиграв и библейским ангелом мщения взмыл через горловину все того же снарядного элеватора, завис над головами перепуганных комендоров и в несколько секунд высадил себе под ноги две полные ленты из штурмовых ручных пулеметов «Дикобраз». Две ручные гранаты довершили начатое. Расчет оказался уничтожен полностью.
– Путь свободен!
К сожалению, другие бойцы Максима, да и сам он, не умели летать, как брат Змей. Им ничего не оставалось кроме как воспользоваться скоб-трапом. Это отняло драгоценные секунды. А корабль тем временем кренился все сильнее…
Когда Максим миновал зубчатый агрегат поворота башни, он обнаружил себя уже на отрицательной – как сказали бы альпинисты – стене, имеющей угол обратного наклона не менее десяти градусов. Из затопленных трюмов корабля неслись вынимающие душу стоны – это выгибались в предсмертной агонии водонепроницаемые переборки.
И вот одна из них лопнула!
Это было громче залпа тысячи пушек!
Массы воды гигантским молотом ударили в корму корабля. Остававшийся в трюмных пространствах воздух ураганом пронесся вверх по броневой цитадели. Сила пневматического удара была такова, что башня главного калибра разошлась по сварным швам и раскрылась, как бутон лотоса.
Не будь у Максима блестящей атлетической подготовки и сверхвыносливости, которой одарила его голубая кровь, едва ли он смог бы преодолеть последние метры скоб-трапа. Ведь ему пришлось по сорок раз подтянуться на каждой из рук – и это при том, что помимо веса собственного тела он всякий раз выжимал еще тридцать килограммов вооружения и экипировки!
Его диверсантам пришлось чуть легче. Когда «Австралия» начала опрокидываться, они были существенно ближе к концу скоб-трапа, а брат Крюк с братом Змеем и вовсе уже сидели верхом на броневых лепестках раскрывшейся башни главного калибра.
Молниеносная гибель «Австралии» – которая, к слову сказать, совсем не входила в первоначальные планы Максима, ведь по расчетам товарища Дементьева корабль должен был тонуть не менее четверти часа – грозила погубить их всех.
Но в те мгновения, когда они выбрались из затопленных трюмов к свету, катастрофа дредноута спасла им жизнь: почти все члены экипажа гигантского корабля оказались замурованы в отсеках и занимались собственным спасением. А немногие офицеры «Беллоны», прикомандированные к «Австралии», так и не успели открыть по диверсантам прицельный огонь…
