– Правосудием призывается… стихия воды!
– Стоило тебе пошутить про супчик… – хмыкнул товарищ Альфа.
– Воды? Странно. Они что, решили притушить уголья? Чтобы шашлычок вышел посочней?
Четыре форсунки изрыгнули никак не меньше двадцати ведер какой-то прозрачной жидкости, мгновенно заполнившей весь объем печи плотной капельной взвесью.
Угли приняли ее относительно спокойно. Но пламя почти полностью исчезло.
Максим ожидал традиционного комментария экзекутора насчет температуры. Но вместо этого тот провозгласил:
– На сцену призывается стихия земли!
– Может, нас помиловать решили? Сейчас затушат огонь и отпустят нас с Богом? Ну, конечно, взяв обещание больше не чудить? – с улыбкой спросил Максим.
– Ага. Держи карман шире! Сейчас, отпустят! – на лице товарища Альфы застыло выражение горькой иронии.
Те же горловины, из которых в печь был подан уголь, теперь изрыгнули два фонтана черной пыли. По виду она и впрямь напоминала сильно пересушенную садовую землю. Но, конечно же, это был…
– Мать моя черная дыра! Да это же перманганат калия! – воскликнул проницательный товарищ Альфа. – А перед этим была никакая не вода, а конечно же, перекись водорода!
– Откуда ты знаешь? – спросил удивленный Максим.
В ту же секунду под их ногами полыхнуло так, будто в печи взорвали десятитонную тротиловую шашку. Даже сквозь бронированное стекло печного люка Максим чувствовал вибрацию осатаневшего пламени.
– Уже ногам жарко! – сказал товарищ Альфа. Действительно, снизу поднималась волна тепла.
С восторженным выражением лица экзекутор провозгласил:
– Температура в печи три тысячи семь градусов по Кельвину!
Игнорируя слова экзекутора, товарищ Альфа наклонился поближе к уху Максима.
– А вот представь себе, наш экзекутор. Наш, так сказать, китайчонок Ли. Он же на зарплате, так? Значит, где-то есть касса. В этой кассе сидит кассирша. У нее на электронном планшете список. В этом списке всякие разные люди: наладчик печи, уборщик печи, вон тот доктор, озеленитель территории… И наш китайчонок Ли там тоже есть. Напротив его фамилии написано «исполнитель»… Наверное, мысленно сравнивая себя с уборщиком печи, чувствует себя элитой… Гордится своей профессией… Репетирует перед зеркалом державное выражение лица, отрабатывает жесты… Ведь все-таки на него смотрит весь Марс!
Но Максим уже несколько секунд как не слушал товарища Альфу – его вниманием завладел синий полицейский коптер. Он совсем недавно появился над соснами, которыми был обсажен по краю Кратер Закона.
Вообще-то коптер пока не совершал никаких странных маневров, просто облетал кратер по периметру. Однако само его присутствие Максима удивило. Полицейские коптеры всегда летают парами. Но где вторая машина?
– Правосудием призывается стихия металла! – с пафосом провозгласил экзекутор.
Те же горловины, которые ранее доставили в печь перманганат калия, теперь изрыгнули две тугих струи расплавленного металла.
Струи зловеще серебрились. Попадая в фокус горения, они распадались на капли, каждая из которых ослепительно вспыхивала. В печи собрались на шабаш тучи инфернальных светлячков, каждый из которых пылал крохотным адским солнышком!
Максим заметил, что синий коптер, будто бы привлеченный этим роением, снизился и пополз к ним, выбивая из близкой земли охряно-желтые султаны пыли.
– Температура в печи – пять тысяч градусов по Кельвину! – захлебываясь восторгом, сообщил экзекутор. – Уровень радиации – три тысячи рентген в час!
– Вот оно что, – проворчал товарищ Альфа, который с неожиданным вниманием наблюдал за эволюциями пятой стихии. – Они подали в печь расплав плутония.
– Изобретательные, твари. Я думал, ограничатся алюминиевой пудрой, – вздохнул Максим.
