Где же Аэрополис?! Где растреклятый Аэрополис?! Эти вопросы никому не давали покоя.
И в ту минуту, когда казалось, что все зря, что гигантские усилия затрачены впустую, анархист Шляпа в своей развязной манере вдруг выкрикнул:
– А это что за бледная поганка по правому борту?! Прокопыч и Максим немедленно развернули все устройства оптического наблюдения по указанному пеленгу.
Они увидели… нечто и впрямь очень похожее на поганку!
На перевернутую поганку, висящую шляпкой вниз в тропосфере Сатурна под аммиачным облаком. Облаком, изорванным на куски метеорным катаклизмом, но все же до конца не сожженным.
Шляпка поганки была верхней гондолой Аэрополиса, ножка – несущей фермой, а пять исполинских баллонов были попросту не видны, скрытые жемчужными кусками облаков.
То же касалось и еще двух огромных гондол Аэрополиса, которые тонули в нижнем ярусе облаков.
– Как веревочка ни вейся, все равно конец найдут! – констатировал бравый боцман, потирая мозолистые руки.
– Товарищи, – взволнованно обратился Максим к экипажу.
– От лица командования поздравляю вас. Мы нашли Аэрополис…
– Ура! – рявкнули юнги, а боцман загнул такую лексическую конструкцию, от которой даже немало повидавший на своем пилотском веку Максим восхищенно улыбнулся.
На самом деле не матюги Прокопыча вызвали его улыбку. А ожидаемая радость товарища Альфы – и Сони. Вот ради чего стоило жить. Вот ради чего стоило умереть.
Эпизод 8
Преследуя Аэрополис
Орбита Сатурна, корвет «Барракуда», февраль 2469 года
– А мы его не потеряем? – тревожно поинтересовался Степ.
– Кого?
– Аэрополис!
– Эт-то мы сейчас увидим, – закусив губу, процедил Максим.
Они уже полчаса сопровождали похожий одновременно и на перевернутую поганку, и на причудливо мутировавшую грушу могучий плод современнейших технологий.
«Сопровождение» выглядело не совсем обычно. Ведь в то время как Аэрополис громадной галлюцинацией скользил сквозь разноцветную мешанину ядовитых ледяных облаков, скользил неспешно, и в этой неспешности своей опирался на атмосферу Сатурна, «Барракуда», идущая над стратосферой, была лишена какой-либо опоры. Поэтому, чтобы более-менее выровнять свою скорость с Аэрополисом и не потерять его из виду, они были обречены фактически падать на планету.
А чтобы это падение не превратилось в необратимое, чтобы их корабль не сгорел в атмосфере Сатурна, Максим был вынужден расходовать огромные объемы топлива. То есть непрерывно мучить видавшие виды движки перегревом и добивать систему охлаждения.
Потоки белой гиперзвуковой плазмы рвались от «Барракуды» вниз, к Аэрополису. Со стороны казалось, что корабль стоит на огненном столпе. Стоит, ритмично покачиваясь, будто бы приплясывая.
– Нет, правда, ну уходит же! – Степу вторил герой дня, нервный Шляпа. – Сейчас ка-ак вильнет вбок – и ищи-свищи в облаках!
– Да нет, – беспечно отмахнулся Прокопыч, – такой дуре как Аэрополис просто деваться некуда. Это же не авиетка. Если этот дурацкий дирижабль попытается резко дернуться в сторону, его попросту разберет на куски турбулентностью. Максимум, что он может – ну уйдет километров на десять-двадцать в глубину… Но мы его и там достанем!
Максим хотел верить в правоту Прокопыча и поддерживал его настроение как идеологически верное. Но главное сейчас было не это. Максим ждал ответа со «Справедливого», ждал, какой вердикт вынесет товарищ Альфа. Атаковать Аэрополис или склонить «Танцоров вечности» к переговорам, как это предполагалось изначально? А если они не согласятся? Пока у «Армии пробуждения» имелся на руках козырь – внезапность. Как только «Барракуда» будет замечена, этот козырь окажется битым. Что случится потом, можно только догадываться. Например, не исключен вариант массированной атаки со стороны «танцоров». Базы и станции звездных борцов окажутся под ударом. Дисколеты схлестнутся с крейсерами адмирала Барнеца, и кто выйдет победителем из этого сражения – неизвестно.
В руководстве «Армии пробуждения» схватились две партии – войны и мира. Партию войны возглавлял товарищ Дементьев, партию мира – инструктор по идеологической работе Соня ван Астен и крепкий хозяйственник товарищ Гамма.
