Он замечтался, вспоминая развод у Зимнего дворца. Рота гвардейского экипажа идет по Морской в дворцовый караул. Впереди всех флейтщики: их четверо, за ними барабаны. Матросы рослые. А флейтщики нарочно выбраны ростом пониже. Их так и зовут "малые", а то и "малютки". Лихо, локоть на отлете, "малютки" насвистывают на флейтах "пикколо" плясовую: "Во саду ли, в огороде..." Грохочут в такт маршу барабаны. Народ останавливается на панелях. Мальчишки вслед бегут: им завидно!.. Тоже и флейтщики: завидно им было, что Фалалея одного на фрегат в поход взяли: "Апельсины есть будешь! Канареек слушать!" Вот тебе и пташки-канарейки! Вот тебе и Испания! Эх, служба матросская!..
- Осипов! - крикнул боцман с палубы. - Пошел с салинга вниз.
- Есть! - ответил Фалалей и побежал вниз по веревочной лестнице вант.
Гибралтар
Фрегат "Проворный", подгоняемый свежим ветром, принял на борт с лодки лоцмана, вошел в огромную бухту Гибралтарской крепости и бросил якорь на рейде. В бухте находилось множество кораблей, военных и торговых. Лодки, весельные и с красными дублеными парусами, шныряли по рейду.
Капитан-лейтенант Козин приказал отдать салют англичанам.
- Тридцать три или тридцать один? - спросил его артиллерист.
- Тридцать три, - ответил Козин.
Люди на "Проворном" ждали, как ответят британцы. На салют "Проворного" ответила не крепость, а флагманский фрегат британского флота - это было знаком особого почета. Все считали, сколько ответных выстрелов даст британец. Старый спор: надменные британцы обычно отвечали на салют своему флоту кораблям других наций двумя выстрелами меньше.
- Тридцать... тридцать один... тридцать два... Тридцать три! Ура!.. прокатилось вдоль русского фрегата от носа к корме.
В первый раз Англия признала равенство русского флота своему. Больше того: флагман британского флота послал команду своего корабля по вантам и реям - фрегат запестрел синими матросками, и оттуда донеслось ответное "ура".
Очевидно, прибытия русского фрегата ждали. Должно быть, шапповский оптический телеграф уже донес лорду Чатаму, губернатору Гибралтара, что "Проворный" не присоединился к французам и не послал в мятежный город ни одного снаряда.
На визит командира русского фрегата лорд Чатам ответил приглашением всех офицеров "Проворного" осмотреть крепость и порт, что англичане делают неохотно.
После осмотра командир фрегата и все офицеры были позваны лордом Чатамом на обед, где был и английский флагман с его офицерами. За обедом пили много вина. Под раскрытыми окнами губернаторского дома английский оркестр исполнял разные пьесы. Лорд Чатам, из желания угодить русским, приказал музыкантам сыграть "Марш Риего" - вождя испанской революции: марш этот русские моряки впервые услыхали еще в Бресте.
Молодые офицеры "Проворного" единодушно рукоплескали "Маршу Риего", исключая командира, который никак не мог забыть, что Россией еще правит Аракчеев. Крайне сконфуженный, капитан-лейтенант Козин сидел, опустив нос в тарелку; дело зашло слишком далеко.
Захмелевший Сашенька Беляев, подняв бокал, воскликнул:
- Да здравствует свободная Испания!
Лорд Чатам, улыбаясь тонкими губами, приподнял в ответ свой бокал, заметив:
- Да, но... Тарифа, последний оплот восстания, пала. Вальдес ночью, спасаясь от петли, на лодке прибыл на гибралтарский рейд...
Беляев, не допив вина, поставил свой стакан на стол.
В то время как офицеры с "Проворного" с командиром во главе пировали во дворце лорда Чатама, и "людям" разрешено было сойти на берег. К первой очереди пристроился и флейтщик Фалалей.
Выходя на берег, боцман Чепурной наставлял Фалалея:
- Гляди в оба. От меня не отставай. Я тут уж в третей. А ты еще аглицкого языка не знаешь. Без языка пропадешь. В случае отобьешься, говори: "Ай сей! Мой рашен сайлор, рашен чип"* - и покажи рукой, что тебе домой, на корабль, надо. Любой лодочник тебя доставит на борт. Понял?
_______________
* "Послушай! Я русский моряк, с русского корабля".
- Ай сей! Мой рашен сайлор! Рашен чип! Айда, братцы, - повторил Фалалей, хватая фалинь, и первый выскочил из шлюпки на стенку каменного причала.
