Вернуйе. К счастью, я тут! Я объявляю себя вашей сиделкой, так как я вижу, что мадам ничего в этом не понимает… Я лягу в вашей комнате.
Селимар (делает резкое движение). Ну нет!
Вернуйе (живо). У меня в сундучке — дорожная аптечка: рвотное, английская соль, арника… Все это вы получите — размеется, не сразу.
Селимар. Смею надеяться…
Вернуйе. А пока я велю приготовить вам питье: мед, салат-латук и яблоко ранет, разрезанное на четыре части.
Селимар. Почему — на четыре?
Вернуйе. Так всегда делала моя жена, когда лечилась. (Вздыхает.) Ах, бедная Элоиза!
Селимар (тихо; желая, чтобы он замолчал). Тсс!
Вернуйе. Что? Вам плохо?
Селимар. Нет!
Вернуйе. Вы, конечно, бранили меня за то, что я задержался…
Селимар, Я? Вы, значит, меня не знаете!
Вернуйе. Но я, право же, не виноват… Вы написали в письме: «Навестите меня…». И забыли дать адрес.
Селимар. Да что вы! Не может быть!
Эмма. Какая забывчивость!..
Вернуйе. Вот уж неделя, как я вас ищу! Потом меня вдруг осенило: сердце подсказало, как быть! Я вспомнил, что вы подписаны на «Конститюсьонель».
Селимар. Отлично!
Вернуйе. Я и сказал себе: он, наверно, перевел подписку на дачу. Я отправился в редакцию газеты… Мне отказались дать адрес без вашего разрешения. Я стал объяснять, что не могу же я принести разрешение, раз не знаю, где вы находитесь. А служащий взял и захлопнул передо мной окошечко.
Селимар (в сторону). Отлично! Превосходная газета! Непременно возобновлю на нее подписку!
Вернуйе. Но я на этом не успокоился: я потребовал, чтоб меня принял главный редактор — по чрезвычайно важному делу… Он меня принял. Я изложил ему мою просьбу; он отослал меня к ответственному редактору, который направил меня к начальнику рассылки по провинции, а тот направил меня к начальнику рассылки по Парижу, а тот направил меня к начальнику рассылки но пригороду… Словом, это длилось четыре часа. Наконец, мне показали заготовленные для вас бандероли: «Отей, улица Лафонтена 44». Ваша подписка заканчивается первого октября… И вот я здесь!
Селимар (пожимает ему руку). Как я вам благодарен! (В сторону.) Нет, я тотчас же прекращу подписку.
Вернуйе. Дружба делает человека гениальным. Нужно только иметь смекалку!
Сцена пятая
Те же, Коломбо и мадам Коломбо, Бокардон.
Коломбо (снаружи). Входите же, мсье Бокардон.
Бокардон (появляется из двери в глубине, на нем серая шляпа; кому-то за дверью). Kуш, Минотавр! Ляг здесь, здесь!
Эмма. Господин Бокардон!
Селимар (в сторону). Великолепно! Теперь все в сборе!
Бокардон (замечает Вернуйе). Господин Вернуйе!
Мадам Коломбо. Какой счастливый случай!
Бокардон (Селимару). Ну и задал же ты мне задачу!.. Пишешь: «Навестите меня…» — и не даешь адреса.
Вернуйе. Так же как и мне!
Селимар. Ну и как же ты меня разыскал?
Бокардон. Просто чудом — тебе везет! Я отправился снимать дачу для жены. И вот сегодня утром прогуливаюсь я по Отелю и останавливаюсь у каждой двери- не сдается ли. Вдруг около дома номер сорок четыре Минотавр, моя собака, встает на задние лапы-вот так. Я его зову, он — ни с места и смотрит на меня — вот так. Тогда я сказал себе: здесь Селимар. Звоню, смотрю — Питуа. Это Минотавр тебя учуял!
Коломбо. Чудеса, да и только!
Мадам Коломбо. Ну и нюх!
Бокардон (Селимару). Как он тебя любит, наш Минотавр!
Селимар (в сторону). Я отравлю его!
Бокардон (Селимару). Раз уж я тебя нашел… этот день проведем вместе.
Вернуйе (в сторону). Они его замучают!
Бокардон. Правда, мне надо бы зайти к Леону, узнать насчет… Но я схожу завтра.
Селимар. Друг мой, я вовсе не хочу, чтобы ты от чего-то отказывался ради меня.
Бокардон. Да нет, что ты… Ведь речь идет о Северных акациях. Так это может подождать.
Селимар (в сторону). В мои времена он был более пунктуален… Оказывается, почтальон-то не очень надежный!
Питуа (входит). Мсье, к вам пришел архитектор насчет вольера.
Селимар. Отлично, сейчас иду…
Вернуйе. А где моя комната?
Коломбо (идет в глубину и указывает на дверь направо). Вот сюда, пожалуйста.
Мадам Коломбо. Мы вас сейчас устроим.
Поют на мотив «Пенсне».
Коломбо и Эмма.
Проходите в эту комнату скорей,
Эта комната готова для друзей!
Постараемся получше вас принять,
