Насколько раньше?
Прежде, чем я все разрушила.
Благодаря Тее больше не было необходимости вновь идти к машине. Когда мы шли назад к нашему общежитию, я заметила, что парни, играющие в футбол, ушли. Возможно, будь я нормальной девушкой, я бы рассказала Тее о Кейде. И мы бы посмеялись и обсудили то, насколько он горячий. Но я не была нормальной. Больше нет.
К счастью, на обратном пути Тея разговаривала не слишком много.
В итоге она провела несколько часов за компьютером, в то время как я обустраивала свою сторону комнаты. На моей стороне не было ничего личного. По ней нельзя было сказать, что это комната Рейчел Уайлдер. Она могла бы принадлежать любой девушке в кампусе. День, который действительно разрушил мою жизнь, лишил меня личности. Я призрак той девушки, которой была раньше. Думаю, мои родители надеются, что колледж избавит меня от этого «этапа», но каждый день — оглушительный провал.
— Мне нравится твое стеганое одеяло, — сказала Тея, глядя на мою половину комнаты.
Я внимательно посмотрела на неё покрывало цвета жевательной резинки, а затем вниз на своё серо-желтое.
— Да, это частичка жизни.
Она издала смешок и оглянулась на свое все розовое.
— Не думаю, что все могут быть такими же яркими и красочными.
— И слава Богу, — я выдавила из себя улыбку, поглаживая ладонью по покрывалу, перед тем как сесть. — Только одна из нас.
— Так, — она прикусила губу, закрыв свой ноутбук. — Хочу узнать, не хочешь ли ты пойти на водную вечеринку со мной?
Я прищурилась.
— Уже вечеринка? В первый же день?
— Не сегодня вечером, — поправила она меня. — В воскресенье, и это будет грандиозное событие. Только определенные люди смогут прийти, потому что вход только по приглашениям. Мой брат пригласил меня, а я не хочу быть одна, потому что не знаю никого, кроме него и его друзей. Пожалуйста, пойдёшь?
Водная вечеринка не для меня, и я год не носила бикини. Но глядя на её жалостливое лицо и умоляющие глаза, невозможно было сказать «нет».
— Хорошо, я пойду, но с одним условием, — предупредила, глядя на неё, чтобы она не сильно радовалась.
— Спасибо! Что бы это ни было, мне плевать! — хлопнула она в ладоши.
— Я не плаваю, — сказала ей. — Я не умею плавать, — добавила, чтобы избежать любых возможных вопросов о том, почему я не хочу плавать.
— Что значит, не умеешь плавать? — Она сморщила носик. — Все умеют плавать.
— Не я, — вздохнула. Я умела плавать, но я была не самым сильным пловцом. Настоящая причина, почему я больше не плавала, была связана с тем, что я не хотела, чтобы кто-то видел шрам на моем животе, а вовсе не из-за моих плавательных способностей.
Она нахмурилась.
— Ну, это нормально. Большинство девушек приходят просто так, или, по крайней мере, так сказал мой брат, но он, вероятно, просто не хочет, чтобы я носила бикини. У него случается сердечный приступ, когда парни смотрят на меня, — она закатила глаза. — Типичный брат.
У меня не было брата, поэтому, я не знала. Поэтому пожала плечами, потому что она, казалось, хотела какой-то реакции.
Тея встала со своей кровати и потянула затекшие мышцы.
— Я умираю с голоду. Ты не хочешь захватить, что-нибудь поесть?
Еда. Я полностью забыла об ужине… и обеде, если уж на то пошло. Все, что я съела на завтрак — яблоко. Моя мама уже прочитала бы мне лекцию о том, что я не в состоянии позаботиться о себе в первый же день учебы.
Я немного боялась согласиться пойти с Теей, хотя... Несмотря на предупреждение, она, казалось, очень стремилась объединиться и стать лучшими подругами.
Но я бы возненавидела себя, если, не дай Бог, позволила ей пойти одной, а с ней случилось бы что-нибудь ужасное. Мне не нужна была четвертая смерть на моих руках. Да, четвёртая.
— Хорошо, — согласилась я раздраженно. — Пошли.
Она улыбнулась и аккуратно заправила волосы за ухо, захватив свой кошелек — и угадайте? Он был розовый. Конечно. Её яркий цвет был абсолютным контрастом с моим черепом и костями на сумке.
Мы с Теей пошли в столовую. Было удивительно, что она не болтала каждую секунду. Она была очень тихая, пока мы с ней шли по кампусу, потому что не знала, кто я и что сделала. Мы незнакомцы, и она не может судить меня за мои грехи. В этом есть что-то успокаивающее. Последний год я ненавидела себя, и осуждение во взгляде окружающих, не помогло исправить это. Мои родители и врач всегда уверяли меня, что все произошло не по моей вине, но это ложь. Я, может быть, и не была в тюрьме, но я застряла за решеткой своего собственного сознания.
