Решаю выполнить практику режиссирования представшего передо мной сновидения. Сосредотачиваюсь на дереве, являющемся частью пейзажа, и мысленно приказываю ему превратиться в дом. Дерево медленно дематериализуется и исчезает, а на его месте появляется белый домик. Радуюсь своему могуществу и новым достижениям, и мне приходит в голову мысль, что практика самогипноза и визуализации, которой я занимался последние две недели, явно возымела свои плоды.
Просыпаюсь, ощущая волнение, и понимаю, что продолжив практику, смогу развить психическую и интуитивную осознаваемость в состоянии сновидений. Это как раз то, чего бы мне хотелось достичь и чем я собираюсь заняться.
В этом сновидении присутствовали некоторые интересные элементы, которые я считаю нужным прокомментировать. Во-первых, я достиг подлинной осознаваемости еще до того, как в сцене сновидения появилась моя левая рука. Появление левой руки послужило скорее подтверждением осознаваемости, нежели стимулом для ее наступления. Во-вторых, после наступления осознаваемости я сразу стал практиковать во сне разные формы мыслетворчества: взял на себя режиссуру сна и мысленно задал его дальнейшее развитие. Я приказал правой руке появиться — она повиновалась. Потом приказал дереву превратиться в дом — это тоже осуществилось.
Когда сегодня, четыре года спустя, я пишу об этом, я понимаю, что такое переживание, в котором человек воздействует на содержание своего сна, предшествует проявлению некой психической и интуитивной силы. Эта творческая сила может проявляться как во сне, так и наяву благодаря направленной телепатической связи и визуализации. Приведу один весьма интересный недавний пример, относящийся к переживанию, которое все чаще случается в моей жизни наяву.
Итак, недавно, проводя сеанс группового лечения сном, я заметил, как одна женщина положила использованный одноразовый мешочек с заваркой на подушку рядом с тем местом, где сидела. Я почувствовал легкое недовольство: ведь влажный мешочек может испачкать подушку — и все же предпочел ничего не говорить. Тут я задумался: Не слишком ли я волнуюсь из-за мелочей? Может быть, стоит просто расслабиться и оставить все как есть? Разумеется, мне хотелось бы, чтобы эта дама сама подобрала мешочек и выкинула его в стоящую поблизости урну. Я представил, как она делает это, уделив какую-то часть своего сознательного внимания этой визуализации. Оставшуюся часть внимания я направил на того пациента, который в тот момент что-то говорил. Я продолжал представлять себе, как женщина убирает мешочек с заваркой, и не прошло и минуты, как она подняла его и выбросила в урну. Я сразу же ощутил, как во мне вздымается настоящий прилив энергии! Избавляясь от своего мешочка, женщина выглядела совершенно спокойной и уравновешенной. До чего же здорово, — подумал я, — если можно осуществить телепатическую передачу малейшего своего желания, не прибегая к словам, затрачивая для этого лишь самую малость энергии! И еще, чем больше людей сможет положиться на интуитивную и телепатическую связь, тем больше энергии высвободится для куда более важных дел! Таким образом, моя работа с осознаваемым сновидением с самого начала повела меня в этом направлении — дюйм за дюймом, намек за намеком, а порой и стремительными скачками.
Через девять дней после сна «Осознаваемое сновидение возвращается» меня посетило второе осознаваемое сновидение, которое я назвал «Волшебный кролик».
ВОЛШЕБНЫЙ КРОЛИК
16 ноября 1980 года
Некоторое время я спал, и вдруг понял, что сплю. Обретя осознаваемость, я сразу почувствовал, как в теле вздымается звенящий поток энергии. Достигнув головы, он остановился во лбу. Образы сна внезапно изменились, и вот передо мной поразительно красивое вечнозеленое дерево. Его ветви припудрены снегом — каждая мягко и изящно прогибается, пружиня под тяжестью чистого, сверкающего белого покрывала. Вся картина отличается удивительной красотой и ясностью.
Я решаю заняться режиссурой сна и мысленно приказываю дереву превратиться в... (пауза) ...кролика! После этой короткой паузы мне в голову приходит мысль: «Кролик? А почему бы и нет? Чем, собственно, плох кролик?» В тот же миг дерево исчезает — передо мной лишь пустой коричневый экран. Ощутив разочарование, решаю настойчиво представлять себе кролика. Скоро на коричневом экране возникает белый контур зверька. Вижу его сначала сбоку, потом сзади. Он начинает прыгать, как персонаж мультфильма.
