Не знаю, каков смысл в том, чтобы во время землетрясения прятаться под неустойчивым камнем, но в горах она жила, а не я. Ей виднее.
И все бы ничего, если бы мы находились на обычной дороге — луговой там или городской. Но тут — горы, местная тропа для галопа совершенно не приспособлена. Ну да, как я говорил, она была расчищена от камней, но не настолько, чтобы гнать по ней во весь опор.
Вот только выбора у нас особого не имелось. После окрика Эбердин гул стал нарастать все сильнее, и никому из нас оглядываться по сторонам не взбрело в голову. Мы привыкли смотреть смерти в лицо, но это не значит, что данное действие доставляет нам удовольствие.
Скала, и впрямь оказавшаяся приличных размеров каменным козырьком, под которым на самом деле можно укрыться, была уже совсем недалеко, когда мой конь жалобно, почти как человек, вскрикнул и покатился по камням обочины, раздирая о них шкуру. Все-таки сломал ногу, так я и знал!
Впрочем, мне в определенном смысле повезло. Конь не подмял меня под себя, как иногда случается в подобных случаях, что сейчас было бы равнозначно смерти. Меня вынесло из седла, протащило по камням, но я остался в сознании и даже ничего себе не сломал. Вот только до скалы-убежища было еще далековато, и это совершенно не радовало.
Гул нарастал; казалось, горы смеются над нами, стараясь оглушить прежде того, как их каменные кулаки превратят наши тела в бесформенное месиво.
Первые камни уже крушили деревья близ дороги, мимо меня мчались друзья, которые, возможно, и рады были бы мне помочь, но только как? Хуже того: лошадь Магдалены, похоже, вовсе обезумела от страха перед стихией — я успел отчетливо разглядеть, что Магда ею уже не управляет и животное попросту несется туда, куда ему самому хочется. Впрочем, не самый плохой вариант: природный инстинкт в подобных ситуациях иногда даже полезней, чем человеческий разум. Главное, чтобы с Магдой не случилось то же, что со мной.
— Эраст! — Монброн, привычно замыкавший кавалькаду, осадил рядом со мной своего хрипящего скакуна. — Руку!
Не успел я ее ему протянуть, поскольку в этот миг меня что-то здорово треснуло по затылку, и я потерял сознание.
Грохот, грохот, со всех сторон грохот. То ли он есть на самом деле, то ли это в голове у меня мозги, сталкиваясь между собой, устроили такое светопреставление. Да еще вдобавок в районе поясницы кололо так, что скоро искры из глаз посыплются от боли. Я, может, потому в себя и пришел.
— Ох ты ж! — простонал я, приподнялся и вытащил из-под себя каменный осколок с острыми как бритва краями. — Хоть бы глядели, куда кладете!
— Очухался, — обрадованно пробасил Жакоб, прижимая окровавленную левую руку к груди. Камзол его, еще недавно щегольской и относительно новый, был изрядно порван, а плаща я и вовсе не наблюдал. — Крепкая у тебя башка, дружище! Если бы мне так прилетело, то все, пиши пропало.
— Поверь, тебе тоже ничего не грозило, — язвительно отозвалась де Фюрьи, на чьих коленях, оказывается, и покоилась моя голова. — У вас всех они чугунные. Камни вмятины на них оставить могут, но разбить — фигушки.
— А вот Магда… — вздохнула Эбердин. — Что? Молчу, молчу…
Похоже, мне опять повезло. Меня все же дотащили до «кармана», хоть я и не представляю, каким образом. Причем без сознания я пробыл недолго, поскольку бедствие, которое доставило нашему отряду столько неприятностей, все еще не кончилось.
Бум! По скале, что нас защищала, с громыханиями врезал очередной валун, причем так сильно, что Рози взвизгнула от испуга, а нас всех осыпало каменной крошкой.
— Какая нелепая будет гибель, если скала не выдержит! — расхохотался вдруг Мартин. — Помереть не в бою, не на костре, не от предательства даже! Завалило камнями! Что может быть глупее?
— Смерть от простуды, — бойко ответила Фриша. — Как прошлой зимой случилось с Ларри Вальком.
— Ну, тут нельзя сравнивать, — возразил ей Мартин. — Он по жизни был идиот и умер так же по-дурацки. Это разные вещи.
— Мы вам не мешаем? — осведомилась у этой парочки Рози. — Нет?
— Ты можешь повлиять на происходящее? — усмехнулся Мартин. — Остановить стихию, прекратить камнепад? Нет? Ну так сиди и жди, когда он сам кончится. Или нас прикончит, если опять горы трясти начнет. А пока ни того, ни другого не случилось, почему бы не поболтать?
