Судя по звукам, Маргарет начала что-то двигать слева от них, затем опустилась на пол и прятавшиеся, затаившие от страха и волнения дыхание, услышали еще один поворот ключа. В еще одном замке. Судя по глухим и удаляющимся шагам, Маргарет спустилась вниз. Роуз и Марк лишь беспокойно переглянулись. Глядя в испуганные глаза молодого человека, африканская женщина вспомнила о своих детях и немного затосковала; сердце сжималось, подстегиваемое адреналиновыми выбросами. Ох уж эти матери, они всегда помнят о своих детях, что бы ни случилось! Знаете, месье Шварц, в этом мы, мужчины, сильно от них отличаемся.
Затем внизу послышался противный скрежет чего-то деревянного об пол, как если бы что-то тащили или передвигали.
На несколько минут все стихло, и тишину, висящую в беспокойном воздухе, прорезал изменившийся голос Маргарет. Могильным тоном, слегка растягивая слова, она проговорила: «Аа воот и яяя…»
Мурашки волною пробежали по коже обоих, сидящих наверху. Парень закрыл рот и так плотно от нервов сжал зубы, что мускулы на его скулах проступили сильно выдававшимися бугорками. С каким-то сожалением он вспомнил про самодельный обрез, по рассеянности оставленный в сумке с инструментами. Женщину слегка затошнило, ее фантазия бушевала, и, не имея возможности видеть, она рисовала в голове самые страшные картины.
Далее послышался глухой звук захлопнувшейся двери. Он напоминал какой-то придавленный шум, как в стеклянной банке, — тяжелый, но монолитный. И тут все окончательно стихло.
Прошло, возможно, минут пятнадцать. Напарники по несчастью, заточенные кто сильнейшим предчувствием, кто жаждой приключений — в общем, разными судьбами, но в один шкаф, даже немного расслабились, или, скорее, просто отключились, как всегда бывает в стрессовых ситуациях, с затянувшимся слишком долгим ожиданием.
Наконец снизу снова послышался шорох. Повторились абсолютно те же звуки, только в обратном порядке. Шаги поднимающейся наверх Маргарет вновь привели Роуз и Марка в тревожное состояние. Они боялись хоть как-то выдать себя: не вовремя чихнуть или громко дышать — или что, если девушке придет в голову открыть этот шкаф? Что, если она увидит спрятанные за сараем вещи? Что, если Марк не совсем ровно приставил колючую проволоку на место и поломка ее вместе с острыми концами железа выдаст их незаконное вторжение? Но опять-таки же, к счастью для обоих, ничего подобного не случилось. Маргарет, появившись снова в поле их видения, продефилировала на высоких каблуках к выходу, выключила свет и вышла за дверь.
Двое в шкафу так и сидели неподвижно в темноте, пока звук отъезжающего автомобиля не растворился в гуще леса окончательно.
Наконец все еще перепуганные соратники выбрались из своего укрытия и, боясь разговаривать, медленно подошли к двери. Роуз осталась стоять за спиной молодого человека, ощутив радость от того, что была сейчас не одна. Тем временем Марк осторожно, практически бесшумно, повернул задвижку и, приоткрывая дверь, просунул в щель сперва крючковатый нос, затем и всю голову. В округе никого не было, поэтому, повернувшись к привставшей на носочки женщине, пытавшейся увидеть что-либо через его плечо, сказал:
— Я всегда знал, что с этой дамочкой что-то неладно. Ну, что дальше?
Вернувшись за своей сумкой с инструментами, которую он давеча спрятал за злополучным сараем, уверенный в том, что она больше не пригодится, молодой человек зашел обратно внутрь и увидел сидящую спиной к нему на коленях женщину. На мгновение парень подумал, что она молится. Подойдя поближе, он увидел то, что ожидал увидеть:
— Цилиндрический. Очень старый. Должно быть, еще военных времен. Можно высверлить. Можно отмычкой. Так что?
Подняв с дверцы в полу тревожные и увлажненные слезами глаза на молодого человека, Роуз растерянно сказала:
— Отмычкой… — И, немного подумав, добавила: — На случай, если она вернется.
Через пятнадцать минут дело было исполнено, и двое спустились вниз, оказавшись в небольшом погребке. Все было прибрано и довольно чисто, на полках, висевших на стенах, аккуратно стояли различные разносолы, маринады, пустые бутылки, свечки и прочее. Под каждой из полок по всему периметру располагались тумбочки, встроенные в стены, которые казались монолитными. Прямо напротив лестницы находился старинный резной шкаф, полурассыпавшийся и не прилегавший плотно к стене. Двое уставились на этот шкаф и, лишь переглянувшись, одновременно подошли к нему и начали двигать. Шкаф был очень легким, ибо был абсолютно пустом. Роуз и Марк оказались отличными напарниками, их мысли работали в одном направлении, и не было никакой нужды переговариваться между собой вслух.
