— Вы хорошо знали Хаджи Мамсурова??
— Очень хорошо.
— Он геройский человек?
— Мамсуров определенно был геройским человеком. Помимо того, он был еще и чрезвычайно честным человеком. И со всеми особенностями кавказца.
— Илья Григорьевич, многие из тех, кто Вас знал, говорят что Вы не только ровесник века, но и диверсант века. Это правда?
— Видите ли, меня в Югославии называли богом диверсий. А диверсионным делом я начал увлекаться с двадцать четвертого года. Выполнял указания, директивы наркома обороны о том, что армия наша должна быть подготовлена к тому, что если кто-то оказывается в тылу противника, то должен не в плен сдаваться, а начинать действовать в тылу противника по-партизански. Эти указания Михаила Васильевича Фрунзе легли в основу всей моей деятельности. легли в основу всей моей деятельности.
— Илья Григорьевич, Ваши идеи, я так понимаю, корнями восходят еще к Денису Давыдову??
— Да, Дениса Давыдова я начал читать еще в Первую мировую войну.
— Если бы Вам удалось в свое время достучаться до Сталина, как бы сложилась война в России?
— Вы знаете, по-разному могла сложиться. Но для меня она сложилась так, как сложилась. И если бы я достучался до Сталина, он мог бы согласиться. Тогда было бы создано 10 диверсионных бригад, которых, по моим расчетам было достаточно, чтобы отрезать пути сообщения противника от источников их снабжения. Но в этом случае лично я бы с вами сейчас не разговаривал. Потому что нигде не могло быть написано, что это идея Старинова. Написано было бы, что это мудрые мысли Иосифа Виссарионовича. А Старинов был бы лишним.,
— Илья Григорьевич, Вы сказали, что Вас в Югославии называли богом диверсии. А почему именно в Югославии?
— Почему именно в Югославии? Потому что в Югославии моим первым помощником и переводчиком был серб, нет, вру, хорват, Иван Хариш, который потом командовал отрядом и был инструктором, также в Испании, и советником, командиром диверсионной бригады. Он, после падения Испании, прошел через Францию, Австрию, Германию, возвратился в Югославию, сделал сам мощную самодельную мину и этой миной подорвал состав немецкой дивизии. Полностью уничтожил важный эшелон и все, что в нем перевозилось. За что он был назван Громовником. Место, где было произведено крушение, обсажено цветами, ухожено, надписи соответствующие есть.
— Скажите, а как маршал Тито оценивал действия Ивана Хариша??
— Маршал очень высоко его ценил. Он превратил Ивана Хариша из рядового бойца в народного героя, закончившего войну в звании генерал-майором.
— Скажите, а как Тито к Вам относился? к Вам относился?
— Тито, Тито относился настолько хорошо, что я с ним лично встречался уже в 1967-м, ездил.
— По его личному приглашению?
— От его имени. Не его личному, а от его имени.
— Понятно. И как он Вас встретил?
— Очень хорошо, долго мы беседовали, задушевно. Очень многое вспоминали.
— Илья Григорьевич, как Вы полагаете, сербы могут вспомнить свой боевой опыт для отпора агрессии?
— Я считаю, что значительную часть знаний они растеряли. Ведь война прошла уже 50 лет тому назад. Те, кто оставался, в большинстве поддались той уверенности, что войн больше действительно не будет, и должной подготовки у них десятилетиями не было. А о теперешней подготовке я не имею представления.
— Но как Вы считаете, югославы хорошие бойцы?
— Как бойцы — сербы одни из лучших… Из всего Югославского государства я на первое место поставил бы черногорцев и сербов.
— Они, так сказать, хотя опыт и утерян, могут оказать сопротивление агрессии, на Ваш взгляд?
— Могут.
— В том числе и партизанское?
— В том числе и партизанское. Они могут. Они очень дотошные люди, очень быстро все схватывают. Если наши, а у нас много специалистов, если наши пойдут туда и дадут возможность использовать современную технику, то они определенно смогут. С малыми потерями или без потерь со своей стороны наносить большие потери противнику, не вступая в бой, смогут.
— Илья Григорьевич, как Вы можете оценить участие Ваших испанских друзей в партизанском движении во время Великой Отечественной войны?
— Их роль очень велика. Они внесли огромный вклад, совсем еще не оцененный. Оценен он, оказывается, не у нас, а в Чехословакии. В Чехословакии имеется орден, это орден…
