Еще хуже обстояло дело с операциями по массовому подрыву рельсов, которые планировали ЦШПД.
Верховный Главнокомандующий И.В. Сталин в июле 1943 года одобрил операции "рельсовой войны" по одновременному массовому подрыву рельсов, но не обеспечил ее материально, и в результате вместо "срыва операций врага на фронтах", как это предполагалось планом, в ходе операции "рельсовой войны" в августе 1943 года противнику удалось доставить на фронт больше поездов, чем в июне, тогда, как усилия партизан были направлены на крушение поездов. Операция "Рельсовая война", утвержденная Ставкой, оказалась вредной не для противника, а для наших железнодорожных войск, которые на освобожденной Советской Армией территории восстанавливали ненужные немцам разрушенные партизанами участки железных дорог. Но об этом впереди.
Центральный штаб партизанского движения с самого начала существования, а Украинский с марта 1943 года и до последних дней посылал в Ставку ВГК разведданные и планы операций, которые утверждались Сталиным или в качестве Верховного, или Генерального секретаря ЦК ВКП(б), или председателя ГКО. Планы по материальному обеспечению партизан за редким исключением не выполнялись. Верховный не определил стратегическую цель партизанской войны — отрезать вражеские войска на фронте от источников их обеспечения. Это отрицательно сказалось на результатах действий партизанских сил.
По утверждению маршала Г.К. Жукова, "задачи партизанского движения сводились к тому, чтобы создать гитлеровцам невыносимую обстановку, уничтожать живую силу, военную технику и материальные средства врага, дезорганизовать работу его тыла, срывать мероприятия военных властей и административных органов фашистских оккупантов".
О главной цели партизанской войны — ни слова. Создание невыносимой обстановки для оккупантов часто оборачивалось тяжелыми бедствиями для населения. Нередко террористические акты, осуществляемые партизанами для "создания невыносимой обстановки", приводили к гибели большого количества патриотов и часто затрудняли выполнение основной задачи — срыва воинских перевозок.
Маршал Г.К. Жуков утверждал, что круг перечисленных задач партизан, их важность говорит о том, что партизаны могли действовать только организованно, целыми соединениями и отрядами[133]. В действительности действия целыми соединениями и отрядами имели место в ходе рейдов или при внезапных налетах на слабые гарнизоны и склады противника, но наибольший урон врагу с малыми потерями и, как правило, вовсе без потерь партизаны наносили противнику диверсиями с применением минно-взрывных средств, особенно неизвлекаемых противопоездных мин. Применение автоматических противопоездных и противоавтомобильных мин давало партизанам возможность наносить большой урон противнику, не вступая с ним в бой. Наоборот, действуя целыми соединениями и отрядами, они часто несли тяжелые потери. При этом партизаны не могли вести длительных боев с противником, за пределами своего района или края, так как в ходе боя у них не было той возможности, которая была у противника, наращивать усилия и организовывать пополнение боеприпасами. Зато у партизан были весьма большие возможности уничтожать войска и боевую технику и другие средства во время перевозок в поездах. И опытные партизаны эти возможности умело использовали. Не соответствует действительности утверждение Жукова и о том, что повседневное руководство партизанскими силами на местах осуществлялось подпольными организациями нашей партии. В действительности партизанскими силами на местах руководили не подпольные партийные организации, а командование партизанских соединений, отрядов, которые руководили в начале войны партийными органами, возглавлявшими партизанские формирования, и не находившиеся в подполье, как это многие ошибочно трактуют, а уже после создания штабов партизанского движения они стали руководить партизанскими силами.
Командирами особо мощных соединений Г.К. Жуков называет П.М. Машерова[134], З.А. Богатыря, И.Е. Анисименко, Д.Т. Бурченко, которые были комиссарами бригад и соединений. При этом таких командиров, имевших большой опыт, как Г.М. Линьков, А.Е. Андреев, В.А. Квитинский и многих других, Г.К. Жуков не упоминает. Кто-то вписал Г.К. Жукову командира диверсионной группы М. Гусейн-заде
