Он, наверное, задел больную ногу и скрипнул зубами, зацепившись брючиной за дверцу. И наклонился, чтобы отцепить, пробормотав ругательство.
И в эту секунду во двор влетели три машины с мигалками, не стали парковаться, остановились посредине дороги, и из машин посыпались люди. Из первой – трое в бронежилетах и с автоматами, из второй – штатские, один с докторским чемоданчиком, эти не очень торопились.
И наконец, из третьей вышел коренастый, даже полноватый такой мужик в форме и не спеша пошел к подъезду. Разумеется, к тому самому, где живет Сарычев, кто бы сомневался.
«Не больно-то он торопится», – машинально отметила я. С другой стороны, если их вызвали, как говорят в сериалах, «на труп», то торопиться уже действительно некуда, покойница никуда не убежит.
Мужчина в форме постоял возле подъезда и неторопливо оглянулся, окинув двор цепким взглядом. Но за долю секунды до того, как его взгляд упал на мою машину, я успела втянуть Сарычева внутрь и захлопнуть дверцу.
Вот не спрашивайте, почему я это сделала, действовала на автопилоте, не рассуждая.
Тут откуда-то возник во дворе пузатый мужчина с толстым пижонским портфелем. Шел он быстро, с самым деловым видом. Однако, увидев полицейские машины, споткнулся и вид свой деловой потерял. Приблизившись же к главному полицейскому, он и вовсе стушевался и заговорил что-то, размахивая руками, как мельница, едва не выронив свой портфель.
– Кто такой? – Я ткнула Сарычева в бок.
– Управдом наш. Жулик тот еще, – проговорил он одними губами.
Управдом что-то показывал наверх, потом замолчал с виноватым видом, наверное, оправдывался за неработающий лифт.
Мент от него отмахнулся и вошел в подъезд.
– Как они так быстро успели? – пробормотала я.
И тут вспомнила, что в дверь стучалась соседка… как ее, Клавдия какая-то-там, звала Арсения Николаевича и грозилась вызвать полицию. Вызвала, стало быть. И вот что интересно, обращалась она именно к Сарычеву. Не к жене его, стало быть, знала, что она не может ответить? Значит, он ее убил и сбежал.
А потом послал меня за папкой? Чтобы подставить, свалить все на меня?
Глупо и нелогично. Уж что-что, а соображать Сарычев умеет, это все сотрудники знают. Казалось бы, убил – так и езжай себе на объект, а потом вечером сделай вид, что только что приехал, вызывай полицию или что там еще полагается. А он вместо этого посылает меня, и дверь оставляет открытой, чтобы я вошла и увидела его мертвую жену.
Может, он думал, что я с перепугу стану хвататься за нее и за нож, чтобы оставить на орудии преступления свои отпечатки и перемазаться кровью? Ага, нашел дуру!
Вот, кстати, о крови.
Я вспомнила, что на белых кроссовках видела несколько капель крови. Ага, вот они.
Я тщательно стерла кровь салфеткой, а потом задала себе вопрос: «Что я, собственно, тут делаю? Уезжать отсюда как можно скорее! Нечего тут отсвечивать, еще запомнят машину!»
И тут оказалось, что уехать невозможно. Менты перегородили своими машинами весь проезд, мне не выехать.
– Что делать? – Я задала это вопрос просто так, не ожидая ответа, но все же повернулась к шефу.
Можно сказать, что бывшему, поскольку его скоро арестуют по обвинению в убийстве. Да, но если его обнаружат в моей машине, то это просто кошмар, меня тоже арестуют и посадят в камеру! У него-то деньги есть, он адвоката хорошего наймет, а мне придется сидеть там…
Я заскрипела зубами от ярости и ткнула этого злодея в бок.
– А? – Он повернул ко мне совершенно обалдевшее, бледное лицо. – Что такое?
– Что такое? – В последний момент я, к счастью, не проорала эти слова, а прошипела, как рассерженная гадюка. – Ты еще спрашиваешь, что такое?
И тут я поняла, что он меня не слышит. И не видит в упор. И не понимает, где находится. В ступоре он. В астрале.
– Эй! – Я помахала растопыренной рукой у него перед лицом. – Алло, гараж!
Никакого эффекта.
– Гражданин Сарычев! – Я повысила голос. – Вы признаете себя виновным?
Вы не поверите, но помогло. Он очнулся и посмотрел почти осмысленно.
– Это не я, – сказал шеф, причем голос звучал как-то странно.
Но я поняла, что он не врет. Но может, он просто забыл? Память – это такая тонкая вещь… он сам ужаснулся того, что наделал, вот память и заблокировала все, что произошло.
