И только тогда, тяжело переводя дух, Соня огляделась по сторонам в поисках пленницы.
Поляна была усеяна вещами — судя по всему, награбленными убитыми стигийцами. Тюки материи мало заинтересовали Соню, чего нельзя сказать о продовольственных запасах и оружии.
Безжалостные негодяи, устраиваясь на привал, не позаботились развязать пленницу. Белокурая девушка сорчилась между корней большого дерева и дрожала всем телом, как пойманная птичка. Голубые, как незабудки, глаза с ужасом смотрели на Соню.
— Ты свободна! — произнесла Соня.
— Кто ты? Чего ты хочешь от меня? — пролепетала девушка.
Судя по выговору, она была родом откуда-то с севера… Может быть, даже из Аквилонии.
Соня поморщилась. Она ненавидела аквилонцев и все, что несли они миру: так называемую «цивилизацию» — цивилизацию сытости, продажности и убийств.
Тем не менее с пленницей нужно было что-то делать. Она была совершенно беспомощна. Бросить ее одну в джунглях только потому, что бедняжка имела несчастье родиться в Аквилонии, — значит, обречь ее на верную гибель. В таком случае лучше было бы оставить ее в лапах работорговцев. Те по крайней мере заботились о ее жизни.
— Постарайся не двигаться. Я развяжу тебя, — сказала Соня, стараясь придать своему хриплому голосу ласковые интонации.
Увидев в руках странной женщины кинжал, белокурая девица отчаянно завизжала и забилась в своих путах.
Она не верит мне, сообразила Соня. Она думает, что я сейчас перережу ей горло. Что ж, возможно, она и права…
Соня остановилась в нерешительности. Конечно, трехнедельное отчаянное путешествие по джунглям, полуголодная жизнь, одиночество, — все это отнюдь не красило Соню. Если быть совершенно честной, то сейчас она, наверное, выглядит похуже самого лютого стигийского мародера.
От грязи, пота, раздавленных насекомых ее лицо превратилось в жуткую маску. Одежда Сони изорвалась, когда-то белое покрывало на волосах сбилось и утратило былую чистоту. В косах застряли листья и веточки. А как еще может выглядеть человек, потерявший все свои вещи в водах Стикса — в верховьях эта река была довольно быстрой и бурной!
Соня нахмурилась. Ей вовсе не нравилось выглядеть замарашкой, пусть даже в глазах этой насмерть перепуганной холеной аквилонской девицы. Соня сердито пригладила свои огненно-рыжие волосы и тряхнула головой.
— Ну вот что, — проговорила она, — брось-ка ты дурить. Давай сюда руки. Ничего дурного я тебе не сделаю… — И не удержалась от удовольствия прибавить: — Пока что.
Измученная пережитыми ужасами, прекрасная пленница потеряла сознание. Что ж! Соня и сама с удовольствием рухнула бы в обморок, но сейчас она не могла позволить себе подобной роскоши. Для этого она была слишком голодна.
Соня собрала оружие и продукты, готовясь разбить лагерь на новом месте. Когда она вспомнила о гирканце, которого оглушила ударов в висок, было уже поздно: того и след простыл. Соня решила пока что не беспокоиться об этом. Одной заботой меньше, только и всего. Соня не слишком любила убивать безоружных, беспомощных людей. А оставлять врага в живых было непозволительным легкомыслием. Словом, гирканец позаботился о себе сам и избавил Соню от разных неприятностей и необходимости принимать какое-то решение. Когда-нибудь, возможно, они снова встретятся лицом к лицу как достойные противники. За годы скитаний и приключений Соня кое-чему научилась. Никто не сумеет найти ее следов в джунглях, если только сама Соня того не захочет.
* * *
Пробуждение оказалось не из приятных. Лежа связанной по рукам и ногам и глядя в низкое небо, Соня угрюмо размышляла: что же помешало ей заснуть чутко, как обычно, прислушиваясь к каждому шороху? Сытный ли ужин — впервые за долгое время? Какой-то таинственный дурман, подмешанный ей в питье?
Какая разница! Она попалась — только это и имело сейчас значение.
Как бы то ни было, а сейчас она мерно покачивалась, привязанная к большим носилкам, которые несли на плечах два высоких туземца.
А белокурая девушка, пленница, аквилонка? Уж не приснилась ли она Соне? Действительно, она была похожа на видение — в красивом платье, с блестящими золотистыми волосами, голубоглазая, как фарфоровая куколка… Что она делала в этих джунглях?
