Всадники стали удаляться. Шаг коней перешел в рысь, а потом сменился свободным и легким галопом.
Ошеломленный Бушуев стоял и смотрел в солнечную даль, где в виде маленьких точек мелькали только-что бывшие около него люди. Ум Бушуева не мог осознать всего происшедшего.
— Что это — сон или явь?.. Верить тому, что видели глаза, или отмести и забыть, как бред, вызванный палящим солнцем?
Бушуев кинулся в тень, испуганно стал собирать разбросанные вещи и старался не смотреть на запекшиеся пятна крови. Он торопливо направился в ту сторону, откуда пришел.
Вот Бушуев в своей комнате. В руках у него пустые ножны. Он принес их с собой, а нож так и остался в груди Га-усо.
Бушуев в городе, в комнате, а пред глазами пустынная степь, пылающее солнце, серые молчаливые камни. Их сменяет стремительно мчащийся конь, изувеченное человеческое тело, побежденное страдание, озлобленные люди и смерть.
Бушуев стучит ножнами по столу и шепчет:
— Это было!!..
Это не бред, не сон, а действительность!..
Он изучал мертвую пустыню, мертвые камни, а когда пришла та жизнь, которую он хотел познать, — дикая и жестокая, — он бежал от нее и хотел забыть.
Прав ли он был? Не следовало ли отойти от камней и начать изыскания среди людей? Ведь древняя минувшая жизнь цела. Она не умерла. Умерли люди, жившие в древности, но их обычаи живы. Что будет, если он оставит в покое мертвые камни, и станет изучать живых людей, верных окаменелым законам?
Бушуев сложил свои вещи и книги, старательно запаковал их, отдал на хранение и исчез из города.
Так он ответил на возникшие вопросы.
— Слушай, факир![8] Путь твоей жизни кончится в этой яме… Ты упал в нее в вечерней темноте и не выйдешь из нее никогда…
Бушуев нагнулся над ямой и заглянул в ее темную глубину. На дне ямы сидел человек в черном платье, с черным тюрбаном на голове. На тюрбане смутно алела красная повязка, свидетельствовавшая о том, что носитель черного одеяния — факир.
На слова Бушуева факир ответил злобным взглядом.
— Слушай, факир — продолжал Бушуев: — я сейчас уйду. Сюда не заглянет ни один человек. Вместо людей прибегут горные волки. Они один за другим будут спрыгивать в яму. Тебе не осилить их. Они загрызут тебя. И завтрашний день найдут в яме только твои голые кости.
Снизу донесся стон и тоскливая мольба:
— Выручи меня!..
— Я вытащу тебя из ямы, — ответил Бушуев: — если ты согласишься ответить на все мои вопросы.
— Согласен!.. — последовал ответ из ямы.
Бушуев размотал веревку, заменявшую ему пояс, и опустил ее в яму.
— Обвяжись ею покрепче!.. — проговорил он.
Старик не был тяжелым, и Бушуев легко поднимал его вверх. Еще немного — и попавший в яму факир был бы на поверхности земли. Но Бушуев наступил на веревку ногой и перестал тащить его.
— Поклянись солнцем, землей, водой, воздухом и огнем, что ты скажешь правду, — произнес он, обращаясь к висящему на веревке человеку.
Факир цеплялся за скалы руками, но выбраться наверх не мог. Веревка резала тело и заставляла подчиниться требованию.
— Клянусь святым солнцем, матерью всего — землей, духом божьим — огнем, клянусь водой и ветром — я буду говорить все, что знаю… — произнес старик.
Бушуев ухватил его за руку и поднял над ямой. Он освободил факира от веревки и дал ему возможность отдохнуть и оправиться.
— Где находится шейх Юсуф?.. — задал вопрос Бушуев.
— Около Алагеза, — ответил факир.
— Где царство Мельк-Тауза?..
На лице старика появился испуг.
— Там же… — ответил он с некоторым колебанием.
— Как я могу проникнуть в это царство?..
— Через шейха Юсуфа.
— Нет ли туда другого пути?
— Нет!
— Что я должен сделать, чтобы шейх Юсуф пропустил меня?
— Все зависит от шейха Юсуфа… Он охраняет путь в царство Мельк-Тауза.
— А если он меня не пропустит?
— Тогда ты не увидишь царства Мельк-Тауза, — с некоторым злорадством ответил факир.
— Что нужно для того, чтобы шейх Юсуф пропустил меня?
— Согласие шейха Юсуфа.
— А еще?
Факир колебался.
— Ты дал клятву… — напомнил Бушуев.
— Брось меня обратно в яму!.. — вместо ответа попросил старик.
— Нет! Ты согласился отвечать и отвечай!.. — приказал Бушуев.
— Нужен знак Кака, — тихо ответил факир.
