По дороге Сага съела немного чипсов, остатки сунула в сумку и вытерла руки о штаны.
Через шесть километров — там, где дорога сворачивала у лесного озерца, — Сага увидела красный домик. Возле домика никого, но из трубы поднимался дым. Вместо сада — высокая луговая трава.
Сага остановилась, услышала, как жужжат насекомые в канаве.
Из дома вышел мужчина. Сага видела, как он ходит между деревьями.
Йона Линна.
Это он, только сильно похудел и опирается на палку. Под черной шапкой видны завитки отросшей светлой бороды.
Сага пошла к нему. Гравий хрустел под тяжелыми ботинками.
Она увидела, как Йона остановился возле дровяного сарая, прислонил палку к стене, взял топор и расколол большой чурбан, взял и расколол другой, передохнул, подобрал щепки и продолжил рубить.
Сага не стала звать его — она поняла, что Йона уже заметил ее, может быть, задолго до того, как она сама его увидела.
На Йоне была буро-зеленая флисовая кофта и летная куртка из грубой кожи. Кое-где кожа лопнула, овчина воротника пожелтела.
Сага подошла и остановилась в пяти метрах от него. Йона расправил спину, повернулся и посмотрел на нее глазами серыми, как светлый огонь.
— Ты зря приехала, — тихо сказал он.
— Юрек мертв, — почти беззвучно проговорила Сага.
— Так, — сказал он и снова начал рубить дрова. Взял новый чурбан, поставил на колоду.
— Я нашла тело, — сказала Сага.
Ударил косо, поскользнулся, уронил топор. Постоял немного, опустив голову. Сага перевела взгляд на дровяную корзину. К ней был прикручен скотчем дробовик-обрез.
Йона провел Сагу по темным сеням. Не проронив ни слова, он придержал дверь и впустил Сагу в тесную кухоньку с медными кастрюлями на стенах.
Под подоконником висело ружье с оптическим прицелом для охоты на лосей, на полу стояло не меньше тридцати коробок с боеприпасами.
Солнце пробивалось сквозь задернутые шторы. На столе стояли кофейник и две чашки.
— Суума умерла весной, — пояснил Йона.
— Сожалею, — тихо сказала Сага.
Йона поставил корзину с дровами на пол и осторожно распрямился. По кухне разливался мягкий запах дыма, за железной заслонкой очага потрескивали еловые поленья.
— Так значит, ты нашла тело? — Йона посмотрел на Сагу.
— Иначе я бы сюда не явилась, — серьезно ответила она. — Позвони Нолену, если тебе нужно подтверждение.
— Я тебе верю.
— И все же позвони.
Он покачал головой, но ничего не сказал. Оперся о мойку, подошел к двери, приоткрыл и вполголоса сказал что-то по-фински в темноту.
— Это моя дочь Люми, — сказал он, когда девушка вошла в кухню.
— Привет, — обратилась к ней Сага.
У Люми были прямые темно-русые волосы, добрая и искренняя улыбка, но глаза — серые, словно лед. Высокая и худая, она была одета в простую хлопчатобумажную рубаху и линялые джинсы.
— Есть хочешь? — спросил Йона.
— Да, — сказала Сага.
— Садись.
Сага села; Йона выставил на стол хлеб, масло и сыр и начал нарезать помидоры, оливки и сладкий перец. Люми вскипятила воду и размолола кофейные зерна в ручной мельнице. Сага бросила взгляд в темную комнату позади них и увидела диван и стопки книг на столе. Со штатива капельницы свисал приемник прибора ночного видения с фиксатором. Такой прибор вполне можно закрепить на винтовке, для ночной охоты.
— Где он лежал? — спросил Йона.
— Его вынесло течением на берег Хёгмаршё.
— Кого? — спросила Люми и взглянула на полочку со специями, под которой был закреплен пульт на двадцать детекторов-уловителей движущихся объектов.
— Юрека Вальтера, — пояснил Йона и разбил в сковородку двенадцать яиц.
— Я видела тело, — сказала Сага.
— Значит, он умер? — звонко спросила Люми.
— Люми, присмотри, пожалуйста, за сковородкой, — попросил Йона и вышел из кухни.
От его тяжелых шагов вздрогнули сени, потом хлопнула входная дверь. Люми взяла немного сушеного базилика и растерла его между ладонями.
— Папа сказал, что ему пришлось расстаться с мамой и со мной. — Люми старалась унять дрожь в голосе. — Он говорил, что Юрек Вальтер убил бы нас, попытайся мы хоть как-то связаться с ним.
— Он поступил правильно, он спасал вас, другого способа не было, — ответила Сага.
Люми кивнула и повернулась к сковороде. Слезинки упали на черную железную плиту.