Через два дня после этого в заводской клуб во время репетиции ворвался парень с толстым портфелем в руке. Уже от самых дверей он начал кричать, вопить, смеяться и держался настолько раскованно и панибратски, что Виктор раскрыл рот от удивления. Но сестры Ольга и Анна с криком: «Петер!» — бросились навстречу этому расхристанному парню и принялись целовать и обнимать его. Вскоре Петера обступили и другие кружковцы. Все жали ему руки, хлопали по плечу. Один Виктор все еще ничего не понимал. Но тут Ольга подтащила Петера к Виктору и познакомила их.
— Это наш брат Петер, — радостно объявила она, — он только что вернулся из армии.
Виктор представился.
Они пожали друг другу руки.
— Ты с ним гуляешь? — тихо спросил Петер у Ольги.
— Немножко, — ответила она, радостная и счастливая, и, смеясь, растрепала брату волосы.
— Ну что же, выпьем за это, — воскликнул Петер, — выпьем вообще за все.
Он стал вытаскивать из сумки бутылки, стаканы, огурцы и куски разломанных бутербродов. Сестры пришли в ужас при виде такой закуски, но все же кое-как разложили все это на стульях, придав бутербродам съедобный вид. А Петер успел за это время раздать всем стаканы и разлить водку,
— Будем здоровы! — провозгласил он.
— Будем!
— Добро пожаловать к нам!
Все выпили залпом и принялись за бутерброды и огурцы. Петер снова стал наливать, но, когда он подошел к Виктору, тот перевернул свой стакан вверх дном.
— Мне довольно, — сказал Виктор.
Петер удивленно обвел всех глазами.
— У нас ведь репетиция, — объяснил Виктор.
— Какая еще репетиция?
— Мы ставим пьесу.
— Ну, вы даете! — и Петер, гримасничая, оглядел застеснявшихся артистов. — Да ладно тебе, — полуобнял он Виктора. — Сегодня никаких репетиций, никаких пьес. Сегодня не будем играть, а будем жить!
Артисты оживились. Виктор покачал головой, медленно перевернул свой стакан, и Петер при общем хохоте наполнил его с верхом. От холодной водки Виктор невольно содрогнулся…
И так пили они два или три часа, пели, смеялись и слушали рассказы о необычайных приключениях Петера. Бутерброды и огурцы давно уже кончились, но водки оставалось еще много. Первой попрощалась Берта, потом исчезли и трое парней, сказав, что они торопятся смотреть по телевизору футбол. Виктор остался с семьей Малых и початой бутылкой.
— Допьем и пойдем, — предложила Анна.
— Нет, лучше пойдем сейчас, — решила Ольга, — а допьем дома.
Она завинтила крышку бутылки и дружески подтолкнула подвыпившего брата.
— Я согласен, — пробормотал тот, не протестуя, и, покачиваясь, направился к выходу. Сестры быстро навели порядок в зале, собрали стаканы и пустые бутылки.
Когда они вышли из заводских ворот, было уже темно.
Петер уверенно направился к автостоянке.
— Куда ты? — побежала за ним Ольга.
— Я отвезу вас, — великодушно пообещал Петер.
— У тебя машина? — ужаснулась Ольга.
— Отец дал.
— Но ведь ты пил! — бросилась к нему Анна.
— Что я там выпил, — удивился Петер. — У меня же ни в одном глазу, смотрите, — и он сделал несколько прыжков на одной, потом на другой ноге.
— Я не поеду, — решительно сказал Виктор.
— Как хочешь, — обиделся Петер. — Волков бояться — в лес не ходить. Поимти, девчонки!
Сестры переглянулись, а Виктор кивнул им и решительно направился к трамвайной остановке.
— Виктор, подожди, — позвала его Ольга, — подожди! — Она догнала его, взяла за руку, заглянула в глаза: — Нельзя же быть таким принципиальным, это уж чересчур…
Виктор молчал.
— Мы осторожно, — продолжала убеждать Ольга, — медленно поедем.
Петер между тем завел машину, зажег фары и, посадив Анну, остановился около Биктора с Ольгой.
— Ну, пойдем, — потянула Ольга Виктора за руку.
Они уселись сзади. Петер взялся за руль и запел высоким, не своим голосом, так что в ушах зазвенело:
Что ты прячешь там, девчонка,
Ох, что прячешь там, девчонка?
Что скрываешь под юбчонкой,
Под коротенькой юбчонкой?
Прячу яркие цветочки,
Ох, красивые цветочки,
Их получишь темной ночкой,
Их получишь нынче ночкой.
Ольга приглушенно засмеялась, а ее сестра Анна сердито посмотрела на брата:
— Лучше следи за дорогой.
— Не бойся, Анна, — куражился Петер, — я два года водил танк, практики хоть отбавляй.
