То, что в России начала 90-х годов произошла трансформация элиты, не подлежит сомнению. Но не всякая трансформация есть смена элит. В период перестройки сменилось свыше 80% членов и кандидатов в члены ЦК КПСС. Это была трансформация элит, но не смена элит.
Иначе говоря, смена элит-это коренное, качественное изменение элиты, тогда как трансформация элит может происходить в рамках старого качества, в пределах узловых точек меры, пользуясь гегелевским языком. Итак, в первом случае мы говорим об изменении социально-классовой базы элиты, во втором слу
[415]
чае дело может ограничиться изменением соотношения сил различных группировок внутри элиты или сменой контроля над элитой той или иной социальной группы. Указанное различение тем более необходимо, что его не делает Парето и другие классики элитологии; в его работах не ясно, относится ли его понятие "циркуляции элит" к процессу динамики неэлит в элиты или же к замене одной элиты другой"(1).
Кризис советской социально-политической системы показал необходимость смены элит. Перестройка была попыткой радикального обновления элиты, хотя и непоследовательной. Она не привела к смене элит; это была имитация такой смены; это была лишь трансформация элит. Утверждение, что в начале 90-х годов произошла смена элит, представляется многим политологам спорной. Партократическая элита (во всяком случае, в ее советском варианте) сошла с исторической арены, но многие политологи убедительно показывают, что партноменклатура сменилась неономенклатурой. О радикальном изменении российских элит свидетельствуют хотя бы регулярно публикуемые в "Независимой Газете" и других органах печати персоналии политической элиты, из которых следует, что до 90% людей, оказывающих влияние на политический процесс в России, за 90-е годы сменился. О том, каков характер этих изменений, среди российских и зарубежных политологов идут острые дискуссии,
-------------
(1) Отмечая недостатки теории Парето, мы признаем, что в целом его концепция может оказаться эвристической для понимания политического процесса. Следует признать, что она работает при анализе политического процесса в России последнего десятилетия, когда господство партноменклатуры (элиты "львов") сменяется господством элиты "лис". Но смена элит - не детерминанта исторического процесса, а лишь необходимый момент перехода от одной социально-политической системе к другой; существенным моментом изменения социально-классовой структуры общества и является смена элит.
[416]
сталкиваются различные, порой противоположные точки зрения.
Первая, наиболее высказываемая точка зрения заключается в том, что переход от тоталитаризма к демократии сопровождается обязательной сменой элит тоталитаристской на демократическую. Партноменклатура КПСС, узурпировавшая власть в СССР, сметена с политической арены; против нее и был направлен основной удар демократических преобразований. Процесс этот сопровождался попытками реванша (путчи 1991 и 1993 годов), но в конечном счете демократическая линия победила. Какие возражения встречает это утверждение? Выше уже обсуждался вопрос о том, можно ли считать подлинными демократами тех, чья политика привела к падению жизненного уровня народа, к положению, когда миллионы людей месяцами не получают зарплаты, тогда как меньшинство - элита чиновников, "новые русские" - обогащаются. Главный интерес этой элиты используя власть, получить собственность уже не в управление, а во владение, причем не тайком, а на законном основании (Ю. Афанасьев).
Сформировался новый истеблишмент, ориентированный на обслуживание интересов крупного российского капитала, складывающегося или уже сложившегося, в частности финансово-банковского и торгового капитала, а также энергетического, военно-промышленного, агропромышленного комплексов. Поэтому критики новой элиты говорят о демократах в кавычках ("демократы" опозорились, "подставились", проворовались, утратили право апеллировать к властям от имени народа, они ничем не лучше партократов, даже хуже, ибо те никогда не воспринимались как "свои").
