и я, а германское g и Ъ, и то не всегда); окончание слов, выведенных из глагола на men, соответствующее славянскому на мя или на мень, бессмысленное в грамматике латинской, но законное в славянской по причастной форме на мо (впрочем, эллинское имеет ту же форму на μένος); бедность прошедшего времени в глаголах и составление будущего посредством приложения звука бо, т. е. глагола быть во всех спряжениях, ибо Теренций говорит servibo; окончаний существительных на tas (crudelitas, veritas и пр.), соответствующее славянскому на та (чистота, правота, доброта и пр.) и явно составленное из приложения местоимения тот или тат, ср<едн. род.> то, женск, та (добро‑то, право‑то), которого латинский язык уже не имеет; умягченные окончания на ia, как в славянском, который, впрочем, еще охотнее употребляет ie; окончание собирательных на ва или ба, как в славянском (caterva, turbo и пр., слав. гурьба, братва, детва и пр.), из утраченного множественного, которое, впрочем, у нас еще сохранилось в исключениях (кумовья от кум) или перешло в умягченный звук (братья от брат и пр.); признаки древнего причастия на мо в прилагательных (как optimus, очевидно, из optare), окончание на lis (debilis, flebilis, gracilis, missile, cubile и пр.), совершенно сходное с славянским на лый (усталый, езжалый, бывалый, точило, красило), то же из средней причастной и глагольной формы, которой латинский язык не имеет, а славянский сохранил, утратив ее средний характер (средний характер причастия на лый причиною тому, что римляне из него составили и страдательную форму, о которой мы говорили, и полудействительную, edulus, credulus и пр.); к ней же относится, вероятно, и окончание на rus (canorus и др.); окончание на х из славянского на ч, от причастного действительного на щий (vorax, edox и пр., сл<ав.> ткач, толкач и пр.). Эллинское наречие имеет то же окончание, но также без законной причины, которая сохранилась только у нас, и от этого в эллинском заметно так же влияние славянской, уже образованной, особенности, как и следовало быть в народе, получившем многие начала веры и просвещения от фракийских, иллирийских и малоазийских славян; изменение в глаголе, выражающее действие учащенное (saltitare, volitare, meditare и др.), так же как в славянском, в котором учащение выражается полногласием в окончании на а, изображение превосходной степени в прилагательных, в котором, несмотря на конечный mus, слышен признак превосходной степени славянской ший (velocissimus, ferocissimus и пр., ибо формы celerrimus, simillimus суть только сокращения); должно прибавить, что окончание на simus или sumus может еще объясниться чисто славянским выражением превосходства самый с прилагательным, выражением глубоко философским (как будто олицетворение самого качества), и тогда simus или sumus были бы только перенесением слова самый к концу слова, иначе обращением префикса (предложения) в суффикс (приложение), то есть действием, которое весьма легко заметит всякий, беспристрастно сравнивающий латинское наречие с славянским, возможность опускать глагол быть (подразумеваемое esse), общее, но в разных случаях, славянам и римлянам; явное существование звука ы, скрывавшегося под одним знаком с и (у), одно только это предположение, которого даже нельзя назвать предположением, объясняет переход и в мнимый у: maximus- maxurnus, читай максымус и пр. Оттого‑то мы и видим, что множество слов общих латинскому и славянскому представляют прямое тождество буквы ы и у (быть —fui, кры, кровь — cruor, бык — buculus, ты — tu, мы — mus в глаголах, мышь — mus и т. д.). Такие и бесчисленные другие примеры, взятые из словоращения, о которых мы пространно не говорим, доказывают, что оно было не только под законами восточноиранскими, но в прямой зависимости от развития славянского. Сверх самых законов словосоставления мы находим в лексиконе латинском сильнейшее доказательство той же истины. Исключив те слова, которые по своему явно эллинскому происхождению носят на себе признаки позднейшего введения, или по тождеству многих эллинских и славянских начал подлежат сомнению, критика должна признать сходство большей части остальных с коренными славянскими. Выписывать примеры почти невозможно по их множеству, но должно обратить внимание на самые разительные. Таковы:
