— Щи с кашей, что ли?
— А? Нет, конечно. Вот, смотрите, Ваше Величество, вот это, — я указал на двигатель, — такое устройство, в которое если залить горючую смесь, то можно заставить его вращать вон ту железку. А та железка, крутит вон то устройство, генератор называется. А в генераторе появляется от этого сила и эта сила вон по той веревочке уже и подается к моим приборам, от которой они работают. Понятно?
— Показывай, — лаконично приказал Кощей.
Ну, верно. Лучше один раз увидеть.
Я запустил движок и, дождавшись когда лампочка под потолком начала равномерно светить, включил комп.
Кощей с величайшим интересом подошел поближе и стал всматриваться в монитор.
— И что твой прибор умеет делать?
— Ох, много чего. Ну, вот, считать умеет, например.
— Считать и я умею, — отмахнулся Кощей.
Я почесал в затылке и тут меня осенило. Достал я из кармана смартфон, включил вспышку и, хорошенько прицелившись, сфотографировал Кощея. Тот шарахнулся от яркой вспышки и стал уже угрожающе подымать руку, но я успокаивающе кивнул ему и отправил файл на печать. Принтер поворчал, пожужжал с минуту и выплюнул лист с отпечатанной на нем ошеломленной рожей Кощея.
— Вот, Ваше Величество, извольте.
Кощей недоверчиво взял лист, повертел его разглядывая, а потом расплылся в улыбке:
— Да это же я! Хорош, хорош, ничего не скажешь. В кабинете повешу.
— Ну, вот, — я развел руками, — вот такое может, к примеру.
— Нравится, — одобрил Кощей, — только баловство это. Для дела ненужная забава.
Плохи мои дела. Надо показать себя нужным, прямо-таки, необходимым.
— Ваше Величество, — взмолился я, — а давайте я ваш текст с помощью компьютера расшифрую да вам принесу? Ну, сложно так сказать, что умеет, что не умеет. Не могу я объяснить толком.
Кощей подумал и кивнул:
— Ладно. Утром чтобы был у меня с готовой работой, а не то…
— Знаю, знаю, — перебил я его. — Сожрёте.
— Скушаю, — поправил меня Кощей.
— Скушаете, — послушно кивнул я. — Только, Ваше Величество, для ускорения работы мне от вас две вещи нужны. Во-первых, текст этот на русском языке?
Кощей кивнул.
— Отлично. А еще мне алфавит ваш нужен. Не сочтите за труд, напишите, а?
Я протянул ему лист бумаги и карандаш.
Кощей повертел карандаш в пальцах, черканул им пару раз на пробу и, склонившись над столом начал старательно выводить на нем буквы, тихо приговаривая:
— Аз, буки, веди…
Закончив, он протянул мне листок:
— Ох, смотри, Федор Васильевич, если окажется, что я зря тут бумагомарательством занимался…
— Да сделаю я, сделаю, не переживайте.
— Ладно.
Кощей двинулся к выходу, а на пороге всё-таки бросил через плечо:
— Сожру. Ох, сожру. То есть, скушаю.
Он вышел и, не закрыв за собой дверь, поманил одного из скелетов:
— Стоишь тут. Никого не пускаешь. Когда он скажет, — Кощей махнул в мою сторону, — отведёшь ко мне.
И я наконец-то остался один. Ну как один? Со скелетом у двери. С Дизелем, кстати.
А это любовное послание я даже целиком расшифровывать не стал. Нет, не потому-что сложно, какая там сложность? Каждая буква заменена цифрой, детский сад, ясельная группа. Нет, просто там текст действительно любовный, личный был.
Дословно я уже не помню, но что-то такое:
«Кощеюшка, жизнь моя!
Истомилось по тебе сердце девичье, иссохли очи от слёз горьких, когда же смогу снова увидеть тебя, злодей моей души?»
Кощей увидел, обрадовался и еще один текстик мне подкинул, потом еще один, а когда очередной приказал расшифровать, я ему и говорю мол, проблема у нас, еще чуть-чуть и перестанут мои научные приборы работать. Бензин кончился. Не у приборов, конечно, у движка к генератору.
* * *
— Босс! Шеф! Ау! Командир!
— А? Что?
Я так погрузился в воспоминания, что и не заметил, как машинально свернул в наш коридорчик и шёл ничего и никого не замечая.
А звал меня бес по имени Аристофан.
— А это ты, Аристофан? Чего тебе? Занят я.
— Так это, босс, говорят в натуре, ты на дело идёшь?
— Кто говорит?
— Ну, это… — он помахал неопределенно в воздухе волосатой лапой. — Говорят типа.
Я покачал головой. Слухи по дворцу разносились мгновенно.
— Ну да, погулять решили пойти. Выйдем на природу, шашлыков пожарим. Рыбки половим.
