Гололоб(радушино). Що-що, а жинка никогда не пропадет — найдется. Моя Маруся в Сибирь ко мне пришла, где нас лечили. Пришла и сказала мне: «Микола, що хочешь делай, а я от тебя не уйду». А жинка… вы посмотрите сами, это ж вам женщина! А разве у нас не было семьи? Две девочки имели, Валю и Лидочку, да бабку — мать Маруси. Они у нас в селе погибли, только моя Маруся одна и выскочила из села. Родим себе еще семью. Бабусю, конечно, снова не родишь, а с горя тоже не помолодеешь. Маруся едет в мой отряд. Это ж вам женщина!
Глаголин. Командуете отрядом?
Гололоб. Мало-помалу командую. Сейчас туда и подаюсь. Я кавалерист, под Белой Церковью получил осколок в голову. Мне дали чистую. А в госпитале меня сманили партизаны в лес. И опять по прошествии времени меня поранило в лесу. Нас двоих забросили на самолете через фронт, меня да Симочку.
Глаголин. Кто это Симочка?
Гололоб. Такая девушка у нас работает. Народный мститель.
Колоколов(зовет в окно). Симочка, Симочка!
Входит Симочка. В руках цветы. На ней светлое легкое платье. Сияние молодости.
Гололоб. Вот наша Симочка! Познакомьтесь, товарищ полковник. Народный мститель… Да-да… Она, она.
Симочка. Будет вам, товарищ командир. «Народный мститель». Совсем неинтересно.
Гололоб(подмигнул Глаголину). Недооценивает. Молодость.
Симочка поклонилась Глаголину. Вдруг немного отступила и нахмурилась. Резко отвернулась и отошла прочь.
Она… сиротой осталась. Понимаете?
Колоколов(тихо). Сима, вы чем огорчены?
Симочка промолчала.
Гололоб. Сейчас будем вечерять, товарищ полковник. Маруся, где твой ужин? Я скоро буду с голоду кушать свои подметки!
Маруся(певучий, чистый голос). Ты вечно неспокойный… и все ему подай зараз. Сейчас накроем стол, как у людей. Привык в лесу жить по землянкам.
Пока Маруся с Симочкой занимаются столом, в теплушку возвращаются ее обитатели. Моряк что-то дожевал, запил из фляжки, устроился на своем месте.
Моряк. Я извиняюсь. Спокойной ночи.
Гололоб. Спокойной ночи и приятных снов.
Моряк. Благодарю.
Гололоб(вдруг). Пойдем ко мне в отряд, товарищ полковник. Мы вам дадим, как генералу, обеспечение. Лес — наилучший санаторий. Птички, воздух и питание… Но нужен нам по инженерной части командир.
Глаголин. Я, брат, не то. Не подойду.
Гололоб. Ранены?
Глаголин. Ранен… это полбеды. Бывает хуже. Нет, я не то. Ни два ни полтора. Врачи мне написали различные медицинские слова — латынь. Эпилепсия, что ли… Я не знаю.
Колоколов. Но, Георгий Львович, жить-то надо? Я здесь читаю «Робинзона… Крузо»![2] Великий тип непокоримой личности. Я потерял полжизни в двадцать восемь лет. Я еду ногу покупать себе… Вы лишь поймите такую комбинацию.
Маруся(нежно и певуче). Зачем вы сразу нападаете на человека? Может быть, этот человек больше всех вас пострадал… Садитесь вечерять. А вы, Андрей, кидайте ваших Робинзонов в сторону.
Колоколов. Нет, Маруся, Робинзона я не кину. Он есть моя судьба. Все мы Робинзоны и едем в Робинзонию.
Гололоб. Ко мне в отряд… лес, птички, воздух…
Колоколов(подошел к столу). Микола-генерал, а где же у тебя «то да се»?
Гололоб. Ах, що вы говорите! Маруся, где «то да се»? А то бы я совсем забыл.
Входят Филя и Гурий.
Колоколов. Картежники, пожалуйста, к столу!
Гурий. Не беспокойтесь… Для путейских обед на любой станции.
Филя. Своя держава… Благодарим.
Гурий. Филя, сдавай-ка!
С прилежностью и деловитостью они устраиваются играть.
Маруся. Сонечка, садитесь вечерять.
Софа. В эвакуации у меня переменился аппетит. Явилася какая-то апатия.
Гололоб. Познакомьтесь. Гражданка из Одессы.
Софа. Софа.
Глаголин. Глаголин.
Маруся. Садитесь, Сонечка.
Гололоб. Моряк! Полундра! Опять отдал концы…
Усаживаются. Гололоб поставил чайник, кружки. Колоколов подымается над столом.
Колоколов. Да будет борщ у каждого стола. Что, плохо сказано?
Гололоб. Хорошо сказано.
Колоколов. А что же Симочка? Опять уединение?
Симочка. Спасибо. Мне есть не хочется.
Колоколов. Мочите ложку, полковник. Давайте ужинать.
Гололоб. Великий борщ, Маруся! Вот я как будто дома! Вот я и набираюсь жиру. Вот и наша жизнь, товарищ полковник. Поедем в лес. А после мы вам поставим хату где-нибудь на берегу реки, живите в свое удовольствие при садике. Ох вы, садики, ох вы, белые цветочки, где вы есть? А ну, за лес, за последнюю нашу службу, щоб люди не сказали про нас плохого слова!
