Англии — неудержимо пойдет дальше по пути свободной торговли.
И тогда мы будем свидетелями еще небывалой промышленной борьбы. На всех рынках изделия английской промышленности, в особенности текстильной и металлургической, будут вынуждены вступить в борьбу с изделиями американской промышленности и в конце концов потерпят поражение. Уже сейчас американские хлопчатобумажные и льняные ткани вытесняют английские ткани. Хотите знать, каким чудом рабочие хлопчатобумажных фабрик Ланкашира за какой-нибудь год из ярых противников законодательного установления восьмичасового рабочего дня сделались его горячими сторонниками? Откройте «Neue Zeit» № 2, за октябрь этого года, стр. 56, и там вы увидите, что американские хлопчатобумажные и льняные ткани шаг за шагом вытесняют английские с китайского рынка, что английский импорт после 1881 г. уже никогда больше не достигал уровня американского, а в 1891 г. составил всего лишь около одной трети последнего[337]. А Китай, наряду с Индией, является главным рынком сбыта этих тканей.
Это — лишнее доказательство того, как с наступлением нового века меняются все условия. Перенесите центр тяжести текстильной и металлургической промышленности из Англии в Америку, — и Англия либо превратится во вторую Голландию, в страну, где буржуазия живет остатками былого величия, а пролетариат хиреет, либо же она реорганизуется на социалистических началах. Первое немыслимо, ибо этого не допустит английский пролетариат, для этого он уже слишком многочислен и слишком развит. Остается, следовательно, лишь второй исход. Падение протекционистской системы в Америке означает в конечном счете победу социализма в Англии.
А Германия? Будет ли Германия, завоевавшая себе еще в 1878 г. положение на мировом рынке, которое она теперь, вследствие своей безрассудной протекционистской политики, постепенно теряет, будет ли Германия настаивать на том, чтобы путем обложения пошлинами сырья и продовольствия по-прежнему упорно закрывать самой себе доступ на мировой рынок, да еще перед лицом американской конкуренции, которая будет куда ощутимее английской? Хватит ли у немецкой буржуазии здравого смысла и мужества, чтобы последовать примеру Америки, или же она будет все так же пассивно выжидать, пока ставшая мощной американская промышленность не раздавит протекционистский картель юнкера и крупного фабриканта[338]? И поймут ли, наконец, правительство и буржуазия, как удивительно нелепо именно в данный момент отягощать экономические силы Германии новым непомерным военным бременем, когда дело идет к тому, чтобы вступить в промышленное соревнование с самой молодой и самой сильной в мире нацией, которая за несколько лет без особых усилий уплатила свои колоссальные военные долги и правительство которой не знает, куда девать поступления от налогов?
Немецкой буржуазии, — быть может в последний раз, — представляется возможность совершить, наконец, большое дело. Сто шансов против одного, что она в силу своей чрезмерной ограниченности и трусости использует эту возможность лишь для того, чтобы показать, что ее песенка окончательно спета.
Написано между 9 и 15 ноября 1892 г.
Напечатано в газете «Vorwarts» № 269, 16 ноября 1892 г.
Печатается по тексту газеты
Перевод с немецкого
Подпись: Фридрих Энгельс
родился 5 мая 1818 г. в Трире, в семье адвоката, впоследствии советника юстиции, Генриха Маркса, который, как явствует из метрического свидетельства его сына, в 1824 г. перешел вместе с семьей из иудейства в протестантизм. Окончив образование в трирской гимназии, Карл Маркс с 1835 г. изучал в Бонне, а затем в Берлине сначала право, а затем философию; в 1841 г. он получил в Берлине степень доктора философии, представив диссертацию о философии Эпикура[340]. В том же году он переселился в Бонн с намерением занять должность доцента; однако препятствия, которые правительство чинило его другу Бруно Бауэру, подвизавшемуся там же в качестве доцента теологии, и которые привели в конце концов к увольнению Бауэра из университета, вскоре ясно показали Марксу, что в прусской высшей школе для него места нет. — Около того же времени некоторые младогегельянствующие представители молодого поколения рейнской радикальной буржуазии, по соглашению с вождями либералов,
