— Вы — люди? — спросил он агентов. Они оба пульсировали энергией странного свойства, которая не была присуща человеческой расе.
Голубоглазый кивнул, его лицо было напряжено, как будто он старательно сосредоточился.
— Да. А теперь, что ты планируешь сделать с девушкой? Ты расскажешь мне. Ты хочешь мне рассказать.
— Нет, не хочу, — как ни странно, Бриан почувствовал внезапный порыв рассказать агенту все и обо всем, что он хотел знать.
— Твой план, — настаивал Голубоглазый. — Ты как раз собирался мне рассказать. Да, потрясенно подумал Бриан. Он хотел рассказать, но позволил себе произнести только: «Какой план может быть у мужчины?»
— И, правда, — с понимающим смешком откликнулся Лоснящийся.
Как странно. Бриан совсем не ожидал веселья в качестве реакции на свои слова. Голубоглазый метнул в Бриана свой напряженный взгляд. А вот теперь, это была реакция, которую он ожидал увидеть. Ярость. Талон взвел курок одного из огнеметов и вдавил холодный ствол в череп агента. Мужчина замер.
— Она останется в живых? — процедил сквозь зубы Голубоглазый. — Ответь мне. Этот голос… практически неодолимый. Крайне могущественный. Он должен ответить. И все же, это чувство оставило его также быстро, как и поразило.
— Разумеется, она останется в живых, — «Что происходит? Контроль сознания?» Некоторые расы обнаруживали подобную силу, но он не думал, что земляне из их числа. — Я не изверг.
Лоснящийся раскрыл рот, признаки веселья внезапно улетучились.
— Вы ее обидели? Принудили ее?
— Поверь мне, я ни к чему ее не принуждал. Оба мужчины расслабились, но лишь слегка.
— Позволь ей остаться с нами, — сказал Голубоглазый своим убедительным голосом.
— В одной из наших камер.
К Бриану вернулось чувство ревности, а вот порыв к подчинению — нет. Либо агент не так уж хорош, либо Бриан выработал иммунитет.
— Вы приходитесь ей родственниками?
— А ты хочешь, чтобы мы ими были? — спросил Лоснящийся. Бриан провел языком по зубам.
— Она твоя женщина? — вопрос вырвался из него раньше, чем он смог этому воспрепятствовать.
Повисла тяжелая, напряженная пауза.
— А что, если так? — сверкнул зловещей улыбкой Голубоглазый.
Бриан мог тотчас же войти в тело ублюдка и наказать его. Сделать что-нибудь, все что угодно, лишь бы его наказать. Но он вспомнил отвращение, с которым Элия говорила о том, как это делал Марлеон, и отвращение, пережитое им всего час назад за наказание, которое он привел в исполнение.
— Так Ты Ее Мужчина? — это был простой вопрос.
— Только тронь ее, и я убью тебя, пока ты будешь спать, — ответил Лоснящийся без тени ярости в голосе. Ему бы тоже это понравилось. По крайней мере, это было очевидно. — Как тебе такой ответ?
— Она невинна. Она не такая, как мы. Отпусти ее.
Ему претила мысль о том, чтобы отпустить Элию, так и не изведав всю глубину ее страсти, и он тряхнул головой.
— Она остается, — заявил Бриан, а затем, как бы из любопытства, приподнял бровь. — Вас что, не интересуют мои планы касательно вас самих?
— Не особенно.
— Неа. Не могу сказать, что интересуют.
— Так, разговор окончен? Потому что вид из моей камеры мне нравится больше.
Очевидно, эти непочтительные мужчины не собирались рассказывать ему о том, что он хотел узнать. Он не собирался просить, как не имел намерения пытать их. Это бы попахивало отчаянием.
— Нет. Разговор не окончен, — тем не менее, он сменил тему. — Кажется, у нас есть общий враг. Шён.
Это привлекло их внимание. Они выпрямились, посмотрели друг на друга и нахмурились.
— Шён уничтожили мой дом, мою семью. Мою планету. И поэтому мы здесь. Мы надеялись обрести мир. Мы надеялись жить среди людей, которые знают, как сражаться с таким врагом. Не смотря на это, мы прибыли, чтобы узнать, что наш враг и здесь нас обыграл, и они даже планируют прислать свою королеву.
Никакого отклика.
— Мы решили остаться и дать им отпор. Вы так же сильны, как и они. Нам пригодилась бы ваша помощь.
И снова, никакого отклика.
Черт бы их побрал, заставляют его по крохам вытягивать из них информацию.
— Вы могли бы воспользоваться нашей помощью. Разумеется, если не хотите увидеть, как уничтожают вашу планету, как ваши женщины смотрят на вас, словно на вкусную еду, перед тем, как выпотрошить вас своими зубами.
