Сара оставила сестру Мэри с остальными монахинями, сжимавшими свои четки, словно оружие. Молитвы были их защитой и спасением. В трудные минуты они по многу часов молились в часовне. Однако эта сцена, когда все насельницы монастыря собрались под арками с четками в руках, напомнила Саре отряд солдат, приготовившихся к бою.
А кто же враг?
Сара стянула с головы шаль, и ее рыжие, в мелких кудряшках волосы вспыхнули как пламя. Ее взгляд привлекла пара, стоявшая в дальнем углу кладбища.
Сначала ей показалось, что аббатису смущает высокий рост горца, но потом она поняла истинную причину странного поведения сестер-монахинь. Была осквернена могила, что само по себе являлось святотатством, но что было гораздо хуже – эта могила была отлично знакома Саре.
Она подняла голову и расправила плечи, но с каждым шагом ее сердце стучало все громче. Этот огромный шотландский горец был каким-то образом связан с бедной женщиной, у которой по приказу грубого и бесчувственного отца, графа Балфорда, отняли ее новорожденного сына.
Невероятные слухи о ней распространились по монастырю сразу по ее прибытии. Оказалось, что граф запретил брак с любимым человеком, который был ниже ее по положению. Она родит ребенка, но его тут же у нее заберут и она никогда его больше не увидит. Несправедливость этой ситуации толкнула Сару на решительный поступок, за который – она была в этом уверена – когда-нибудь ей воздастся сторицей.
Похоже, этот момент настал.
Подойдя поближе, Сара увидела, что разгневанный мужчина красив. Слава Богу, все зубы у него были на месте и в полном порядке. У него были темные волосы и карие глаза. Он нетерпеливо оглянулся, видимо, готовый схватить ее, и если бы это случилось, она почувствовала бы на себе его силу. Об этом свидетельствовали широкие плечи и грудь, мускулистые ноги и руки.
Красивые черты лица и богатырское сложение – отличные качества для мужа.
Если он пока не женат, у нее будет муж, пусть даже на короткое время. Господь великодушно ответил на ее молитвы.
– Вы хотели меня видеть? – Сара остановилась перед аббатисой.
– Где мой сын? – Мужчина потряс пустым мешком. – Я потерял его мать. Я не хочу потерять и сына.
От печального, хотя и сердитого тона у Сары сжалось сердце. У этого человека было большое горе, и она не хотела причинять ему еще больших страданий. Но ей необходимо, чтобы он помог ей. В обмен на это она расскажет ему все, что он так отчаянно мечтает услышать.
– Тебе, Сара, было поручено проследить за похоронами, – сказала аббатиса обвиняющим тоном.
– Если бы это был умерший младенец, я бы выполнила ваше поручение. Однако младенец был на удивление живой.
– Это невозможно! – воскликнула аббатиса, будто пораженная словами Сары. – Младенец умер.
– Неправда. Младенец…
– …умер и заслуживал погребения по христианскому обряду. А теперь скажи: что ты сделала с телом ребенка?
Сара редко держала язык за зубами, особенно когда знала, что она права.
– Вы, должно быть, знали о слухах.
– Чистый вымысел…
– Мать не поверила, поэтому…
– Мать была не в своем уме…
– Хватит! – крикнул Каллен, и его карие глаза уставились на Сару. – Объясни.
– Сара ничего не знает, – вмешалась аббатиса. Каллен холодно взглянул на нее, и ей пришлось замолчать.
– Пусть она мне ответит, а вы помолчите. – Он отвернулся от аббатисы и, обратив все свое внимание на Сару, повторил: – Объясни.
– Я не присутствовала при рождении ребенка, но находилась поблизости, надеясь хотя бы одним глазком взглянуть на него. С приближением дня родов слухи распространялись все настойчивее, и от них не так-то легко было отмахнуться. С чего вдруг решили, что ребенок обречен? И почему? – Сара пожала плечами. – Странно было слышать, что ребенку грозит опасность. Невинному младенцу…
– Ни одного младенца нельзя назвать невинным, – поправила Сару аббатиса. – А этот появился на свет в грехе и…
– И потому он был обречен? – оборвала ее Сара. – Александр никому ничего не сделал. Он просто вошел в этот мир, чтобы жить, а его дед, граф Балфорд, решил, что он должен немедленно умереть.
