Когда он уходил, в коридоре слышался испуганный шепот слуг.
– Сам-то в последние недели просто страшен, правда?
Доббинз согласно пробурчал:
– Я уж подумал, что пропал совсем. Так и подумал!
– Спроси он меня, я бы ему посоветовал найти себе женщину, вот что я сказал бы. Ему лучше выпустить пар, пока он не лопнул.
– Где уж! Непохоже, что хозяин может найти птичку, которая не сбежала бы с воплями от его холодного взгляда! Еще не встречал я леди, у которой душа лежала бы к такому мрачному ублюдку!
«Мрачный ублюдок»? Это что-то новенькое. Стентон подумал, что он предпочитает такое прозвище «дьявольскому отродью» и «холодному как лед дьяволу». Он продолжил свой путь. Что толку наказывать их за неуважение, если это только вызовет у них еще больше страха?
Стентон уселся в своем кабинете, ожидая, когда ему принесут поднос со свежим чаем, и никак не мог забыть о последнем замечании слуг.
«Еще не встречал я леди, у которой душа лежала бы к такому…»
К несчастью, кажется, так и есть. Его присутствие странным образом действует на нежные души юных леди из высшего общества.
Не то чтобы он был тут без греха. Он не из тех прилизанных и всегда готовых флиртовать типов, которые могут развлечь дам забавными анекдотами, ему-то в нужный момент как раз, ни один не приходит в голову. Его неумение вести джентльменскую беседу, чему женщины придают такое большое значение, никак не помогало разубедить их в том, что он совсем не та мрачная личность, какой его считают.
Ну и что? Стентон давно уже отказался от интимных общений с женщинами и чувствовал себя при этом совсем неплохо.
Меньше всего ему, при его сложной жизни, нужна была женщина.
В дверь громко постучали три раза, звуки отрезонировали по всему огромному тихому дому. Стентон замер, потому что он не привык к этим звукам. Из холла в приоткрытую дверь его кабинета проникли голоса.
– Я желаю видеть лорда Уиндема, – произнес женский голос, четкий и громкий. – Он тоже хочет меня видеть. Только он пока об этом не знает.
– Извините, мадам. – Голос дворецкого был холоден. – Его светлость не склонен принимать незваных гостей.
Стентон скривил губы. Он вообще редко принимал гостей, приглашенных или каких-нибудь других, вот почему стук в его парадную дверь стал таким неожиданным событием. К счастью, Гримм был не из тех, кто не исполняет хозяйских приказов. Женщина сейчас уйдет, и Стентон сможет вернуться к своей работе.
– Не думаю, что он так уж занят. Сидит в своем кабинете, уставившись в потолок. Я это знаю, потому что заглянула в окно, прежде чем постучать.
Гримм, самый суровый дворецкий, какого можно купить за деньги, от такого скандального заявления зашипел. Стентон обнаружил, что его любознательность, которую он в себе так культивировал, пробудилась. Он поднялся с кресла, движимый желанием узнать, в чем дело. Кто это устраивает такой шум в его холле? Он выглянул за дверь.
Женщина была чуть выше среднего роста и очень странно одета. Бесформенное платье, слишком длинное, волочилось по земле, о чем свидетельствовала уличная грязь, которая сейчас сыпалась с подола на его ковер. Голову ее венчала шляпа, вышедшая из моды несколько десятилетий назад и украшенная плотной вуалью, скрывавшей ее лицо.
Бедная просительница, в этом у Стентона не было сомнений. Гримм и сам сможет с ней справиться.
Он отступил назад, в кабинет. Посетительница резко обернулась, и Стентон почувствовал, как ее взгляд буквально пронзил его сквозь эту темную вуаль.
– А, вот и вы, – шагнула она к нему. – Скажите своему человеку, чтобы он немедленно впустил меня. Мне нужно с вами поговорить.
Голос у нее, по крайней мере, был мелодичный, несмотря на раздраженный тон. Она производила очень странное впечатление, имея эти повелительные манеры при неподобающем внешнем виде.
Гримм бросил на него отчаянный взгляд.
– Она отказывается представиться, милорд. – Гримм выглядел так, будто стоит ему еще минуту провести в обществе этой женщины, и он лишится разума.
Стентон решил, что не надо доводить бедного дворецкого до апоплексического удара. Ему и так было достаточно трудно поддерживать порядок в Уиндем-Хаусе.
