- Наши соболезнования, - безразлично сказал Кэм.
Кев лишь пожал плечами.
- И это все, что вы можете сказать о смерти своего отца? - потребовал Каван.
- Боюсь, что мы недостаточно хорошо знали его, чтобы реагировать иначе, - сардонически заметил Кев. - Извините за отсутствие слез.
- От вас я хочу нечто другое, нежели слезы.
- И почему я встревожен? - Удивился вслух Кэм.
- После моего сына осталась жена и три дочери. Ни одного сына, кроме вас. - Граф сложил свои бледные скрюченные пальцы домиком. - Земли передаются только по мужской линии, и ни одного представителя мужского пола не было найдено ни в роду Коулов, ни в его ответвлениях. Сейчас все выглядит так, что титул Кавана и все что с ним связано, угаснут после моей смерти. - Его челюсть сжалась. - Я не допущу, чтобы родовое имени было потеряно навсегда, из-за неспособности вашего отца произвести потомство.
Кевин выгнул бровь.
- Очень трудно назвать «неспособностью произвести потомство» двух сыновей и трех дочерей.
- Дочери не важны. А вы двое полукровки. Едва ли можно утверждать, что ваш отец преуспел, способствуя интересам семьи. Но это неважно. Ситуация должна быть разрешена. Вы законные потомки. - Резкая пауза. - И мои наследники.
В этот момент громадная культурная пропасть раскрылась перед ними во всей своей полноте. Одари лорд Каван подобной щедростью любого другого мужчину, это было бы воспринято ни с чем иным как с восторгом. Но знакомя пару цыган с перспективой высокого социального статуса и огромного материального состояния, Кавана не получил ту реакцию, на которую рассчитывал.
Вместо этого они оба казались не особенно - даже скорее - невыносимо невпечатленными.
Каван раздраженно обратился к Кеву.
- Вы виконт Морнингтон, наследник поместья Морнингтон в графстве Мит. После моей смерти вы также получите замок Нотфорд в Хиллсборо, поместье Фэйруол в графстве Даун и Уотфорд-Парк в Хартфордшире. Это что-нибудь значит для вас?
- Не особенно.
- Вы последние в роду, - упорствовал Каван, его голос усилился, - в семье, истоки которой ведут к клану, основанному Ателстаном в 936 году. Более того, вы наследник графства, чье происхождение более выдающееся, чем у трех четвертей всей аристократии Короны. Вам что, нечего сказать? Вы хотя бы понимаете всю значимость обрушившейся на вас удачи?
Кев все это понимал. Он также понимал, что старый властный ублюдок, в свое время желавший убить его, теперь ожидает, что он из кожи вон вылезет ради непрошеного наследства.
- Разве однажды вы не искали нас, с намерением избавится, словно от двух нежелательных щенков?
Каван нахмурился.
- Этот вопрос не имеет никакого отношения к теме разговора.
- Это означает «да», - пояснил Кэм брату.
- Обстоятельства изменились, - сказал граф. -Вы стали для меня более полезны живыми, нежели мертвыми. Факт, за который вы должны быть мне благодарны.
Кев только собрался сказать Кавану, куда он может засунуть свои поместья и титулы, когда Кэм резко оттолкнул его плечом.
- Извините нас, - бросил он старику через плечо, - нам с братом надо поговорить.
- Я не хочу разговаривать, - пробормотал Кев.
- Ты можешь хоть раз выслушать меня? - спокойным тоном спросил Кэм, хотя его глаза сузились. - Хоть раз?
Сложив руки на груди, Кев наклонил голову.
- Прежде чем ты выбросишь его старую сморщенную задницу, - мягко сказал Кэм, - ты должен быть уверен в нескольких пунктах. Во-первых, он уже не будет жить долго. Во-вторых, арендаторы на землях Кавана возможно отчаянно нуждаются в хорошем управлении и помощи. Ты можешь сделать многое для них, даже если предпочтешь жить в Англии и приглядывать за ирландскими землями майората издалека. В-третьих, подумай об Уин. У нее должно быть богатство и положение. Никто не посмеет отозваться неуважительно о виконтессе. В-четвертых, очевидно у нас есть мачеха и три единокровных сестры, о которых некому будет позаботиться после того как старик откинет ноги. В-пятых,…
- В-пятых нет необходимости, - сказал Кев. - Я сделаю это.
- Что? - Кэм поднял брови. - Ты согласен со мной?
- Да.
Все пункты были убедительны, но Кеву хватило бы всего лишь упоминания об Уин. Она заслуживала лучшей жизни и отношения, которое будет более уважительным к виконтессе, чем к жене цыгана.
