Кэтрин ругала себя за подобные желания, но ничего не могла поделать с ними. Она открыла саквояж и достала чистое платье. Ее чувства находились в полном смятении, она была недовольна собой. Из-за Люсьена в ее чувствах и мыслях царила неразбериха, и она решила за ужином серьезно поговорить с ним. Кэтрин скажет ему, что они зашли слишком далеко и должны остановиться, если Люсьен не хочет, чтобы она сошла с ума. Да, Люсьен должен прекратить домогательства, но только после того, как выполнит обещание поцеловать ее…
Ее пульс снова участился, и она закрыла лицо руками. «Зачем сопротивляться, – подумала Кэтрин, – если мне хочется того же, что и ему?» Повернувшись к зеркалу спиной, она бросила взгляд через плечо на свои бедра и ягодицы, и ее душа наполнилась горечью. Нет, ей нельзя было идти на поводу у своих чувств. Кэтрин напомнила себе, что у нее очень веские причины не поддаваться искушению. И если она хочет избежать дальнейших страданий, ей нужно оставаться твердой и забыть Люсьена.
Выйдя из ванны, Люсьен растер тело махровым полотенцем и стал расхаживать нагишом по комнате, наслаждаясь прохладой. Его беспокоило половое возбуждение, которое длилось уже много часов подряд. Горячая ванна не принесла ему облегчения, не уняла пыл. Образ Кэтрин стоял перед глазами Люсьена и будоражил кровь. Ее острый язычок, смех, улыбка, смущенный взгляд из-под полуопущенных черных густых ресниц, – все возбуждало его.
Когда Кэтрин завела речь о сухой чистой одежде, Люсьен едва не выпалил, что она не должна утруждать себя выбором платья, так как он предпочел бы видеть ее нагой. Но сдержался, поскольку такие слова в данной ситуации были бы неуместны. Будучи джентльменом, Люсьен был обязан проявлять такт и терпение.
Но перед его мысленным взором одна за другой вставали соблазнительные картины. Он представлял, как нагая Кэтрин лежит, вытянувшись в ванне с горячей водой, всего лишь в десяти ярдах от него, и распалялся еще сильнее. О боже, совсем недавно он осмелился поцеловать ее! Люсьен не знал, жалеть ли ему о содеянном или радоваться своей отваге. Не совершил ли он опрометчивый шаг? Ведь Кэтрин в конце концов оттолкнула его, хотя сначала отвечала на поцелуй… Кэтрин, несомненно, хотела его, но вместе с тем испытывала какие-то смутные страхи и не шла на сближение. Люсьен ясно видел выражение испуга в ее глазах.
Надев белую накрахмаленную до хруста рубашку, чистые бриджи и пару сухих носков, Люсьен натянул сапоги, которые недавно швырнул с досадой на пол. Его костюм довершили кремовый жилет и темно-синий сюртук. Бросив взгляд на себя в зеркало, Люсьен вышел в коридор и едва не столкнулся с Кэтрин.
– Прошу прощения, – сказал он спокойным тоном уверенного в себе мужчины, хотя в душе чувствовал себя молодым неопытным юнцом, не знающим, как пригласить на танец понравившуюся девушку.
– Люсьен, я… – пробормотала Кэтрин и смущенно осеклась.
Он счел ее растерянность хорошим знаком.
– Получила ли ты удовольствие от горячей ванны? – спросил он.
К его удивлению, ее щеки вспыхнули. Кэтрин судорожно сглотнула и отвела взгляд в сторону.
– Да, – ответила она после заминки и тихо, нерешительно спросила: – Надеюсь, ты тоже?
– Несомненно.
Он сверлил ее взглядом до тех пор, пока она снова не посмотрела ему прямо в глаза, а затем, улыбнувшись, предложил взять его под руку.
– Пошли?
Кэтрин, казалось, снова смутилась, но тут же овладела собой, расправила плечи и кивнула.
– Пошли, – сказала она, – хотя вообще-то я все это время придумывала способ, как отбить у тебя всякую охоту приставать ко мне.
– И что, придумала?
Кэтрин закатила глаза. Она была очаровательна даже в своей досаде.
– От такого негодяя, как ты, отделаться будет непросто, – заявила Кэтрин, когда они подошли к лестнице, – но я достаточно хитра и изобретательна. – Она ослепительно улыбнулась, восхитив Люсьена своей красотой. – Я решила наесться лука за ужином.
Люсьен расхохотался:
– Неужели ты действительно хочешь избавиться от меня?
– Ты же знаешь, что я азартна и всегда берусь за решение трудных задач.
– В таком случае, мне, пожалуй, следует поцеловать тебя сейчас, до ужина.
