В трюме все еще оставался предательский запах опиума. По этой причине Сэвидж твердо решил дать только половину запрашиваемой цены. Сегодня предстояло переправить в Эденвуд купленных у принца Уэльского скакунов, поэтому он решил убить двух зайцев. Он пойдет в Грэйвсенд на корабле и, прежде чем купить, посмотрит, хорош ли он на воде.
Получив от Сэвиджа записку, уведомлявшую, что он отправляется в Эденвуд, Тони облегченно вздохнула. До чего же хорошо все складывается! Именно на сегодня она согласилась принять участие в больших гонках до Ричмонда.
Она ради шутки согласилась участвовать в гонке фаэтонов. В конце концов, победителя ждал денежный приз, к тому же в тот момент ей было море по колено, и ее не удержало даже то, что у нее не было ни фаэтона, ни лошадей. У опекуна всегда находилось все, чего ей не хватало, да и сам он поощрял ее править каретой.
Тони понимала, что нехорошо гонять лошадей без его разрешения, но, убеждала она себя, Сэвидж придет в восхищение от ее предприимчивости и смелости. Бесспорно, требовалась воля, чтобы решиться на такое, но одно лишь желание увидеть в его светло-голубых глазах не презрение, а восхищение толкало ее на любой риск.
Она крепко зажмурилась и сжала кулаки. Стремление показать себя укрепляло ее решимость.
В гонках участвовали пары. Шерри взял в экипаж Аморет, в паре с Чарльзом Фоксом ехала Лиззи Ар-мистед, и, конечно, партнершей принца Уэльского была Джорджиана. Она не была любовницей принца. В данный момент это место было свободно, потому что оставалось за Марией Фитцгерберт, у которой на Марбл-хилл в Ричмонде был прекрасный дом. Она прикинулась скромницей и удалилась из Лондона в расчете на то, чтобы Георг побегал за ней. Конечно, так оно и получилось. Поговаривали, что он ездил в Ричмонд каждый день, так что у принца было явное преимущество — он хорошо знал дорогу. Однако Тони было также известно, что все участники гонки были тяжелее ее.
Она черкнула записку Долли, приглашая ее совершить веселую поездку в Ричмонд, подписалась как лорд Антони Лэмб и отправила в театр «Олимпиан» в полной уверенности, что артисточка не упустит возможности потереться в компании Карлтон-хауза. Покончив с этим, она через Грин-парк поспешила на Стейбл-Ярд-роуд, где Сэвидж держал своих лошадей и экипажи.
Тони заколебалась, увидев сверкающий новенький фаэтон с высокими козлами. Полировка без единой царапины. Конюх, почтительно сняв шапку, сообщил лорду Лэмбу, что кузов отлакирован в восемнадцать слоев.
Легкие рысаки, которых Сэвидж приобрел для нового экипажа, отличались от крепких коней, которыми Тони правила, когда они мчались в тяжелой карете по большаку, но Тони подавила сомнения, уговаривая себя, что-кто, как не она, всю жизнь имел дело с лошадьми и что главное — «умение держаться». Она была в этом убеждена и знала, что Адам Сэвидж того же мнения.
Никогда еще ей так не хотелось стать победительницей. Не только ради того, чтобы доказать мужское превосходство своего брата, но и потому, что ей самой нужны были призовые деньги. Сэвиджа приводила в восхищение способность делать деньги. Ей не терпелось доказать ему, что не он один обладает такой способностью.
Конюх запряг лошадей цугом и вывел упряжку на Стейбл-Ярд-роуд. В свете солнца фаэтон отливал глубоким темно-красным цветом, а масть лоснящихся чистокровных рысаков в точности соответствовала цвету экипажа. Конюший кивнул головой в сторону торчащего в гнезде длинного бича:
— Кони ретивые, сэр. Не трогайте их, пока не выедете за город.
Тони понимала, что ей лишь бы управиться с поводьями а кнут так и останется торчать в гнезде. Душа в пятках, Тони вскарабкалась на высокие козлы. Проехать по улицам Лондона могло оказаться хитрым делом; выбраться бы быстрее на сельский тракт — там бояться нечего.
К ее удивлению, ничего не случилось, когда она правила по улице. У всех хватило рассудка, убраться с ее пути, даже лениво разгуливающие франты, взявшие в привычку еле двигаться, ускоряли шаг, увертываясь от нее.
Тони удалось благополучно завернуть за первый угол, а когда, завернув за следующий, она выехала в Грин-парк, то увидела, что он почти до отказа запружен фаэтонами и шумной толпой.
