— Благодарю, но мне нужен лично мистер Грей, — твердо повторила Элис. — Я знаю, что у него совещание, и, если он задерживается, я подожду.
— Но у мистера Грея весь день расписан, у него может не быть вр…
— Уверена, он найдет время для меня, — перебила секретаршу Элис. — В противном случае я останусь здесь и буду сообщать всем клиентам, какой мистер Грей ненадежный и безответственный партнер.
Секретарша опешила.
— Пожалуйста, не делайте этого. Я позвоню личному помощнику босса и спрошу, когда он освободится.
— Благодарю вас. Передайте вашему боссу, что его хочет видеть доктор Элис Уолтерс по поводу проекта павильона бабочек. И это срочно, — добавила она.
Пару минут спустя в приемную с хмурым выражением лица вошел Хьюго.
— Доктор Уолтерс? Чем обязан?
— Думаю, вы сами знаете. — Элис скрестила на груди руки и в упор на него взглянула.
— Боюсь, что понятия не имею, о чем вы, — медленно протянул он.
— А вы не только удав, но и лжец, — горько усмехнулась она. — Уверена, вашим клиентам будет интересно об этом узнать.
Хьюго зло прищурился.
— Здесь не место для разговора. Прошу вас пройти в мой кабинет.
Он взглянул на секретаршу:
— Спасибо, Анджела. Прости, что втянул тебя в это.
Элис чувствовала, что сгорает со стыда. Секретарша не виновата, что Хьюго так себя повел. А она набросилась на ни в чем не повинную девушку.
— Я тоже прошу меня извинить, — пробормотала Элис и последовала за Хьюго в его кабинет.
В кабинете Хьюго прошел к своему рабочему столу, сел и указал Элис на стул напротив.
— Так в чем дело, доктор Уолтерс?
— А в том, что вы воспользовались своими связями в городском градостроительном совете и зарубили мою заявку, мистер Грей.
— Понятия не имею, о чем вы.
Элис выхватила из сумки письмо и швырнула ему на стол.
— Все, как вы хотели. Что же, празднуйте победу, мне не дали разрешение ни на строительство павильона бабочек в саду Розмари, ни на переделку дома. Хотя вы наверняка уже в курсе.
— Я не имею к этому решению никакого отношения, — возмутился Хьюго.
Элис фыркнула:
— Так я вам и поверила.
— Если обозначенные в заявке изменения в зданиях не вписываются в генеральный план реконструкции, городской градостроительный совет вправе вам отказать.
Элис покачала головой:
— Вы сильно разочаровали бы Розмари. Она мечтала создать в доме образовательный центр и павильон бабочек в саду, а вы препятствуете осуществлению ее мечты. У меня нет никаких корыстных помыслов. Деньги меня не интересуют, мое увлечение и профессиональная сфера — это бабочки.
Хьюго смотрел на нее и видел перед собой не рафинированного ученого, как в офисе адвоката, не тихую и стеснительную девушку, как на похоронах, а пламенного борца за свои идеи.
Элис между тем продолжила:
— Вам известно, что в Англии катастрофически падает число бабочек? Некоторые виды сократились на три четверти, а количество ночных бабочек и мотыльков сократилось за последние сорок лет почти на треть?
Конечно, Хьюго этого не знал.
— Это не просто глупые и маленькие порхающие насекомые, о которых не нужно беспокоиться. Бабочки отличные опылители. Они играют важную роль в пищевой цепочке и как добыча, и как хищник, и являются важными индикаторами здоровья экосистемы. Бабочки и мотыльки хрупки, поэтому быстро реагируют на изменения, и, если они исчезают, это первый признак наличия проблем в регионе.
Хьюго внимательно слушал. Похоже, она специалист своего дела и большой энтузиаст, хотя и наделала ошибок в составлении заявки.
— Они играют важную роль в обучении детей природоведению, — продолжала она, — и можно наблюдать их жизненный цикл от яйца к гусенице, от куколки к бабочке. — Она по очереди загибала пальцы. — А кроме всего прочего, они прекрасны. Просто посмотрите на восторг ребенка, когда он наблюдает за бабочками в саду, парке или лесу. Человеку необходима такая красота.
Хьюго вспомнил, как радовался бабочкам в саду Розмари в детстве. Сейчас их и правда стало меньше. Или это он вырос и в будничной суете не замечает прекрасного?
Однако эта женщина обвиняет его в том, чего он не делал. А это неприемлемо.
— Вы считаете правильным устраивать демарш у меня в офисе и голословно бросать мне подобные обвинения? — спросил он, когда Элис закончила свою речь.
