— Да, — согласился он, — ваш так называемый приятель обманывает вас.
Она вздернула подбородок.
— Подобную вероятность я рассматривать отказываюсь.
Интересно, что за мужчина смог внушить женщине подобную преданность?
Адам взял себе за правило сразу говорить женщинам, что он не ищет ничего, кроме приятного времяпровождения, но они почему-то никогда не воспринимали его слова всерьез. Каждая считала, что именно она окажется той, которая заставит его передумать и поведет к алтарю, ограничив его жизнь рамками правил и обязанностей. От которых он отказался три года назад, когда пренебрег шансом учиться в Йельской юридической школе.
Решение, о котором он ни разу не пожалел. Адам до сих пор помнит тот судьбоносный день, когда его сокурсник, сосед по комнате, рассказал ему о фотоконкурсе, спонсируемом журналом «Искатель приключений».
Фотография всегда была для Адама просто хобби, хота он и подрабатывал в университетской газете. Он должен был закончить Юридическую школу и со временем занять место отца, работавшего адвокатом в Плезант-Вэлли.
Но победа в том конкурсе все изменила. Вместе с денежным призом от журнала он получил выгодное предложение о работе в должности штатного фотографа. Ему потребовалось три дня, чтобы решить, какой карьерный путь избрать: безопасный, скучный мир юриспруденции или захватывающий, а порой и опасный мир ландшафтной фотографии.
В конце концов жажда приключений одержала верх.
Его редактор в журнале «Искатель приключений» любит его, потому что Адам с радостью готов поехать куда угодно и сделать что угодно в погоне за уникальным снимком, ради которого он способен висеть над обрывом в Непале или плыть на плоту по Амазонке.
Адам никогда не убегал от опасности. Даже мысль о преследовании самозванца давала ему приток адреналина. И не имело значения, гоняется он за львами в африканской саванне или за человеком. Он всегда принимает вызов.
— Зачем вы настояли на встрече со мной? — Джози прервала его размышления. — Я проверила те две книги, которые вы принесли. Они были взяты в библиотеке на имя Адама Делани. Так что я больше ничем не могу вам помочь.
Не можешь или не хочешь? — промелькнуло у него в голове. Он некоторое время смотрел на нее, гадая, как бы ей понравилась жизнь в саванне. С ее распущенными светлыми волосами, развевающимися на ветру. С кремовой кожей, позолоченной жарким солнцем. С полуночными купаниями в прохладной воде озера. Он подавил тоскливый вздох. Джо это понравилось бы, но Джозефине никогда.
— Ну? — нетерпеливо нахмурилась она. — Так зачем я здесь?
Он улыбнулся, отметив про себя, что дразнить Джозефину может быть не менее опасно, чем тыкать палкой в львицу.
— Возможно, мне просто не терпелось снова тебя увидеть.
— Это не смешно… Адам.
Он заметил, как ей тяжело было назвать его этим именем, и на какую-то долю секунды ощутил укол совести за то, что дразнит ее. Если самозванец на самом деле ее обманул, значит, они должны быть союзниками, а не врагами.
Но сначала ей надо заслужить его доверие.
— Расскажите мне о своем приятеле.
Она заколебалась.
— Что конкретно вы хотите знать?
— Все, но давайте начнем с основных фактов. Опишите его.
— Ну, на вас он совсем не похож, — начала она так, словно это был положительный момент, — он не такой высокий, не такой крупный, не так…
— …хорош в постели? — предположил он.
— Я собиралась сказать «груб», — парировала она, густо покраснев, — но не хотела вас обидеть. Похоже, напрасно.
Что-то в чопорной манере Джозефины провоцировало его. Адам обнаружил, что хочет ее раздразнить, чтобы увидеть хотя бы намек на пылкость под холодной внешностью. На ту женщину, о которой он чересчур много думает с субботней ночи.
— Продолжайте, — попросил он. — Что еще вы можете рассказать мне о мистере Идеал?
— Я никогда не говорила, что он идеален, — возразила она. — Но он очень ответственный и уравновешенный.
— Скучный, другими словами.
Она вздернула подбородок.
— Напротив, в моем Адаме есть все, что женщина может желать в мужчине.
— За исключением того факта, что ваш приятель последние несколько месяцев жил под моим именем, в моей квартире и с моим котом.
