Кэрол задумалась, а Эш продолжал настаивать. Его голос соблазнял и очаровывал.
— Конечно, не какой-то домашний цветок или экзотическая орхидея, — подсказал он. — А может быть, что-то вьющееся? Или гардения, например? Или лилия? Что-то…
— Я не цветок! Во всяком случае, не больше, чем вы, мистер Блэкуэлл! Вы…
Она прикусила нижнюю губу, сдерживая свой протест.
— Не больше чем… И все же, что, по-вашему, я в этой игре, мисс Таунзенд?
— Садовник, — выпалила Кэрол, и ее лицо залилось краской.
Эш рассмеялся и вежливым жестом попросил оставить их одних.
Кэролайн увидела, что модистка уходит, и ее охватила паника, но она постаралась взять себя в руки.
— Верните ее назад! Не хотите же вы быть здесь без…
— Шапероне? А моя шапероне здесь, рядом со мной, то есть никакие правила не нарушены. — Эш обошел ее кругом, разглядывая со всех сторон. — Кроме того, вы всегда можете потребовать, чтобы я сделал выговор вам лично, как сделал бы любой опекун, если бы его маленький цветок настаивал на воздействии жгучей крапивы.
Кэролайн сердито топнула ногой в эффектном жесте, но это заставило ее чувствовать себя лишь немногим лучше.
— Время от времени вы обращаетесь с нашим соглашением так, как вам хочется.
— Хвала моему деду, сделавшему правильный выбор и приставившему ко мне женщину, которая не меняется. — Эш вздохнул. — Моя мисс Таунзенд никогда не забывает о своей цели… не так ли?
«Моя мисс Таунзенд»? От этого интимного обращения мурашки побежали по ее спине, и Кэрол удивилась той легкости, с которой он упражнялся в своем обаянии. Какая женщина выдержит это? Быть в центре его внимания? Хотеть, чтобы он…
— Не так ли? — снова повторил он, подойдя ближе к подиуму и глядя на нее. — Никогда не забывает о своей цели?
— Да. — Кэрол расправила плечи, игнорируя булавки, которые впивались в кожу. — Никогда.
Эш насмешливо разглядывал ее, словно читал ее мысли и знал, что они могли быть о чем угодно, кроме зарока исполнять свои обязанности. Мимолетное видение, как она прижимается к обнаженной груди Эша, вызвало протест, смутив ее окончательно. Кэрол набрала воздуха в легкие, чтобы успокоиться, прежде чем повторить:
— Никогда.
— Мне повезло, что у меня такая стойкая шапероне.
— Мистер Блэкуэлл…
Эш прервал ее, махнув рукой.
— Миссис Симмс! — позвал он назад модистку, заканчивая их частный разговор и заставляя Кэролайн занять свое место.
— Да, мистер Блэкуэлл, — быстро ответила миссис Симмс. Когда она вошла, у нее в руках была охапка модных образцов, чтобы показать ему. — Я принесла несколько образцов тканей, чтобы вы могли выбрать.
— Спасибо, миссис Симмс. Думаю, мисс Таунзенд права.
Кэрол повернулась, проглотив вздох удивления.
— Правда?
— Она слишком красива и не нуждается в каких-то дополнительных украшениях, а этот цвет излишне яркий. Мисс Таунзенд подойдут мерцающие тона, а не те, в которых она утонет. Цвет бледно-голубых сапфиров и тот коралловый — мы хотели бы платья именно таких оттенков. И еще желтый, но не густой, как масло, а нежный, как лепесток нарцисса. Я не хочу, чтобы она выглядела как одуванчик. Это должен быть оттенок тусклого золота с примесью розового.
— Что-то кремовое, чтобы подчеркнуть красоту кожи и волос? — предположила миссис Симмс, и Кэрол подумала, что эти двое словно исключили ее из разговора, который вели о ней самой.
Похоже, они выберут материю и цвет, о которых она и не подозревала.
— Да, именно. Но ничего приторного! Как вы видите, моя американская гостья не имеет пристрастия к оборкам и цветам. Несколько нижних юбок и оборок оставить можно, но только для того, чтобы подчеркнуть безупречность ее фигуры, которая наверняка привлечет не один мужской взгляд.
— Я не собираюсь привлекать ничьих… — начала Кэролайн, игнорируя Эша, который прикладывал к ее лицу рулон зеленого шелка.
— Вот этот определенно подойдет! Это для верховой езды и темно-зеленый для платья на каждый день. — Он говорил с такой уверенностью, что миссис Симмс оставалось только кивать и делать заметки, пока Эш перебирал образцы. — Вот этот, нет, эти и эта оранжевая органза, но никаких боа… отлично, мы возьмем все. И потом еще нижнее белье под каждое платье.
