Строительная
промышленность
здесь настолько
сильна, что
японские комментаторы
часто описывают
свою страну
как «doken kokka»,
«строительное
государство».
Колоссальные
субсидии, текущие
в строительство,
означают, что
объединенный
государственный
бюджет отдает
баснословные
40 процентов
расходов на
общественные
работы (против
8 - 10 процентов
в Соединенных
Штатах и 4 - 6 процентов
в Великобритании
и Франции).
Популярность
общественных
работ быстро
выросла в Японии,
потому что она
чрезвычайно
выгодна наемным
людям. Продвижение
предложения
и рекламные
проспекты -
общепринятая
практика, которая
кормит сотнями
миллионов
долларов главные
политические
партии. Хороший
процент (традиционно
приблизительно
1 - 3 процента
бюджета каждого
общественного
проекта) идет
политическим
деятелям, которые
организовывают
его. В 1993, когда Kanemaru Шин,
лидер сторонников
Строительного
Министерства
в парламенте
Японии, был
арестован во
время серии
скандалов
взяточничества,
исследователи
выяснили, что
он накопил
почти $50 миллионов
во вкладах от
строительных
фирм.
Строительные
бюрократы
Министерства
при исполнении
служебных
обязанностей
контролируют
прибыль через
агентства, с
которыми сотрудничают
и с которыми
заключают
прибыльные
контракты без
предложения
цены; за это
после отставки
они получают
синекуры в
частных фирмах,
зарплатные
пакеты которых
экс-бюрократам
могут составить
миллионы долларов.
Система работает,
например, так:
Речное Бюро
Строительного
Министерства
строит дамбу,
затем передает
ее в эксплуатацию
агентству,
названному
Государственной
корпорацией
Водных ресурсов
(WRPC), многие
из ее директоров
- бывшие чиновники
Речного Бюро. WRPC,
в свою очередь,
без открытого
предложения
цены, заключает
субдоговор
с компанией
под названием
«Друзья Рек»,
по очень выгодной
для директоров WRPC договоренности,
так как им
принадлежат
90 процентов
запаса компании.
Отсюда следует
появление
постоянно
растущего
аппетита в
Речном Бюро
и большее количество
контрактов
на дамбы. Что
касаемо дорожного
строительства,
эти четыре
государственных
корпорации
отдают 80 процентов
всех контрактов
небольшой
группе компаний
управляемых
бюрократами,
которые когда-то
работали в этих
корпорациях.
Подобные удобные
меры существуют
в любом министерстве.
Таким образом,
силой политических
деятелей во
главе с бюрократами
строительная
промышленность
росла и росла:
к 1998 было нанято
6.9 миллионов
человек, больше
чем 10 процентов
рабочей силы
Японии – и более
чем удвоенное
(в процентах)
число в Соединенных
Штатах и Европе.
По оценкам
экспертов,
каждое пятое
рабочее место
в Японии зависит
от строительства,
если включить
работу по косвенным
контрактам
общественных
работ.
Секрет недуга
японской экономики
в 1990-ых скрыт в
этих числах,
поскольку
миллионы рабочих
мест, поддержанных
строительством,
не являются
рабочими местами,
созданными
реальным ростом,
а «созданием
рабочих мест».
Они заполнены
людьми, которые,
возможно, могли
быть наняты
и приносить
пользу в сфере
услуг, программном
обеспечении,
и других продвинутых
отраслях
промышленности.
Не только мои
соседи в долине
Ийа зависят
от длительного
строительства,
но и вся японская
экономика.
Начальная тяга
к наркотику
строительных
денег началась
с прибыли, полученной
политическими
деятелями и
государственными
служащими. Но
чтобы развиться
от тяги в полную
зависимость,
должна быть
причина, почему
наркоман не
может остановить
себя на ранней
стадии – другими
словами, некоторая
слабость,
препятствующая
самообладанию.
В случае Японии
склонность
появлялась
посредством
существования
бюрократии,
которая плыла
по течению.
Бюрократия
по своей природе
имеет тенденцию
продолжать
делать в следующем
году то, что
она делала в
этом году. В
Японии, где
почти нет никаких
правил, наблюдения
или контроля
обществом за
министерствами,
бюрократическая
инерция - это
непреодолимая
сила. Мир официальной
политики
функционирует
как машина,
которую никто
не знает как
остановить,
словно у нее
есть только
кнопка "On"
и нет кнопки
"Off".
С никакой, по
существу,
ответственностью
перед общественностью
японские министерства
уважают только
одну более
высокую власть:
Министерство
финансов, которое
определяет
государственный
бюджет. Без
относительно
оригинальной
цели, которую
каждое ведомство,
возможно, имело
в течение долгого
времени, его
цель очень
проста - сохранение
бюджета. Доктор
Миямото Масао,
бывший чиновник
в Министерстве
здравоохранения
и социального
обеспечения
(MHW), сравнивает
в своей книге
разговор с
начальником
со смирительной
рубашкой:
