Итак, мама уехала в свою Америку, квартиру сдали. Учеба на ВМК, которая занимала такое важное место в асиных девических мечтах, на поверку оказалась достаточно трудной и нудной, первая любовь через полгода незаметно закончилась и рассосалась, даже вспоминать было как-то не о чем – осталась только жизнь в чужой квартире с посторонними мачехой и сестрицей. Ася даже стала задумываться, не сваляла ли она дурака, отказавшись уехать с матерью, не ждало ли ее там настоящее заоблачное чудо... Но потом, съездив на летние каникулы в гости навестить мать, поняла, что все-таки нет – заштатный городок в Америке, штат Висконсин, оказался дыра дырой, дом тамошний хоть и большой, с двумя ванными, но картонный, всех развлечений – магазин, кинотеатр на соседней улице, да пара китайских ресторанчиков. С учебой тоже было бы несладко – ближайший университет находился в пяти часах езды на машине, да и тот был вполне так себе. К тому же совершенно непонятно, смогла ли бы она вообще туда поступить со своими русскими отметками и весьма сомнительным знанием английского языка. Не говоря уж о плате за обучение – она показалась Асе непомерно большой, и мамин новый муж это мнение вполне разделял. Да, и прекрасные американские ковбои тоже толпами по улицам не ходили – во всяком случае, в штате Висконсин. Так что, вернувшись осенью в Москву, Ася вздохнула даже вполне с облегчением, распрощалась с очередной порцией иллюзий и принялась за учебу.
Год, еще год, еще немного – и с учебой было закончено. Новоиспеченный программист с университетским дипломом, Ася устроилась работать в редакцию крупной столичной газеты – не без помощи отца, конечно, но это совершенно неважно. В сущности, настоящему программисту – а Ася считала себя программистом именно настоящим – на самом деле неважно, где работать, был бы компьютер понавороченней, да задачи поинтереснее. В газете и с тем и с другим было средненько, зато кругом вертелась очень сложная, насыщенная жизнь, то и дело мелькали разные интересные личности, да и среди сотрудников вполне было, на кого посмотреть. И хотя Ася не призналась бы в этом никому на свете, ей это очень нравилось.
Особенно же ей нравился один журналист из отдела политики. Впрочем, не ей одной. Сергей Таковецкий, маститый политоботзреватель, ведущий постоянной колонки, красавец, мачо, плейбой и донжуан отвечал за повышенное сердцебиение всей женской половины газетного штата, начиная с семнадцатилетней курьерши Людочки и заканчивая семидесятилетней вахтершей тетей Марусей. В промежутке между ними двумя находилось примерно тридцать дам различнейших возрастно-весовых категорий, и некоторые из них могли заслуженно похвастать вполне выдающимися женскими достоинствами, такими, как красота, социальное положение и высокий интеллектуальный коэффициент.
Ася на фоне всех этих выдающихся во все стороны разнообразных достоинств всегда – и небезосновательно – чувствовала себя серой мышью. Поэтому ни о каких знаках внимания со стороны прекрасного Таковецкого даже и не мечтала. Сидела себе спокойно в закутке за компьютером и не проявляла никакой излишней активности. Разве что... Ну, верстку статьи готовую отнести показать – так это ее прямая служебная обязанность. Или почти прямая... Ну, постараться запомнить, когда кумир ходит выпить кофе в кафетерий и сходить туда в это же время... Она тоже человек, а кофе – хлеб для программиста... Ну, начала курить и стала наведываться в курилку... Она взрослая девушка, в конце концов, не приставайте к ней с глупостями. Таковецкий... Ерунда какая. Она не маленький ребенок, и прекрасно понимает, что тут для нее никаких шансов нет, да и не надо ей этих шансов. Тоже мне радость – даже если удастся как-нибудь, изловчившись, этот самый невероятный шанс внезапно сорвать – и что дальше? Ну, переспит он с ней, как со всеми прочими, может быть, даже не один, а пару раз, если повезет, и потом благополучно забудет – радости-то от этого... Ей так не надо, ей надо – чтоб родство душ, чтоб вместе и надолго, если не навсегда, а уж на это у нее никаких шансов с гарантией нет, даже и надеяться незачем.
