Для того чтобы добраться до захода в кулуар, необходимо было пешком подняться на сто метров от последнего подъемника. Затем проехать длинным траверсом по двум снежным гигантским полям северного цирка. Их разделял невысокий каменный гребень. Если бы Василиса ехала одна, то она ни за что не смогла б отыскать в нем сквозной проезд. Первое поле было исчерчено следами лыж и сноубордов, что еще больше затрудняло ориентирование. Опытный Паша без труда отыскал нужную скалу, за которой скрывался проход на следующее снежное поле.
На уступе над стометровой воронкой, отмечавшей вход в кулуар, Василиса получила последние инструкции от брата:
- Кулуар, в принципе, несложный, но все равно соблюдаем осторожность. Проходим в три отрезка. Я иду первым, буду останавливаться в безопасных местах. Ты вторая, сильно не разгоняйся, иди короткими дугами со сбросом пяток. Потом Влад, Страйк замыкающий.
- Да, основное предназначение бордиста - собирать дрова и тыкалки лыжников, - съехидничал Елисей.
Васька приняла замечание на свой счет, вспыхнула, но решила все-таки промолчать. За последние два дня ей уже три раза приносили отстегнувшуюся лыжу.
От вида входа в кулуар захватывало дух. С точки, где они стояли, казалось, что уклон совершенно вертикальный. В таких местах Васька еще ни разу не скатывалась.
Паша с криком восторга спрыгнул вниз и короткими быстрыми дугами быстро начал уменьшаться. Буквально через полминуты его фигурка, размером с муравья, скользнула за изгиб скальной стены, и в рации раздался голос:
- Васька, жги!
И девушка зажгла. Она лихо сделала несколько дуг, начала набирать скорость, и тут у нее снова отстегнулась лыжа. Васька упала и продолжила скользить вниз по склону, пытаясь зарубиться кантом оставшейся лыжи. Но мягкого снега в кулуаре практически не было и зацепиться было не за что. Ее скольжение все ускорялось и, в какой-то момент, девушка совершила кувырок, вторая лыжа отстегнулась, и Васька продолжила кувыркаться вниз.
Елисей, наблюдавший спуск сверху, уже начал менять свое мнение относительно техники катания девушки в положительную сторону, и не заметил, из-за чего красивое скольжение вдруг превратилось в беспорядочное падение. Он крикнул в рацию: "Васька, зарубайся!", но, когда она лишилась второй лыжи и полностью потеряла контроль над ситуацией, понял, что нельзя терять время. В голове пронеслось: "мля, так только уши и лыжи донизу доедут". И парень кинулся вниз.
По прямой, без дуг и сбросов скорости он буквально полетел. В считанные секунды обогнал кувыркающуюся девушку и резко затормозил на переднем канте. Чудовищная сила инерции навалилась на ножные мышцы, полыхнули острой болью ахиллесовы сухожилия, на которые и пришлась основная нагрузка. Сноубордист содрал до камней несколько метров склона и остановился. Васька летела прямо на него. Он уперся доской покрепче, и с мыслью: "лишь бы по голове ботинком не заехала", поймал девушку в объятья.
Лязгнули зубы, Васька взвизгнула, сноуборд сорвался и немного соскользнул вниз. Девушка ощутила себя в надежных и крепких объятиях. На ухо прошипели.
- Не дергайся, я держу.
О да, это Василиса почувствовала. Глеб ее так никогда не хватал. Девушка трепыхнулась и пропищала.
- Спасибо.
- Простым "спасибо" не отделаешься, - отозвался Елисей, продолжая обнимать девушку. Отпускать не хотелось, наоборот, парень подумал, что хорошо бы прижать ее еще покрепче. А потом можно поцеловать. Хотя бы сбоку, в шею, которую парень успел как следует разглядеть еще вчера вечером, подглядывая в зеркало.
- Ладно, - согласилась Васька, боясь шевельнуться. - Я говорю тебе два "спасибо". Так сойдет?
Елисей развернул девушку лицом к себе. Глаза у Васьки после пережитого напоминали два блюдечка. Очевидно, она сто раз успела испугаться, пока катилась по склону.
- Три раза спасибо, - пробормотала девушка, прижимаясь к Елисею еще сильнее. - Пять раз "спасибо".
- Все, с головой завалила своими благодарностями, - парень откашлялся, так как в горле вдруг пересохло.
