Мальчик замолчал и посмотрел на директора. Похоже, Дамблдор такого не ожидал. Он долго молчал, обдумывая слова Гарри, но потом улыбнулся и произнёс:
— Ты мне очень напомнил одного человека...
— Какого?
— Северуса. Я думаю, для тебя уже не секрет, какую роль он исполняет в Ордене Феникса... Так вот он тоже однажды пришел ко мне и так же предложил свои услуги. Но что касается тебя... Это будет нелегко... Я даже сказал бы, невозможно. Я не могу переменить решение Сортировочной шляпы... Я не всесилен.
— То решение не было решением Сортировочной шляпы, — мальчик вспомнил свой первый год, как он упросил шляпу не определять его в Слизерин, а сейчас сам рвётся туда. — Это было моё решение.
— Да, да, — послышалось с полки. — Именно так. Я сразу поняла, что его сердце всегда будет в Гриффиндоре, а миссия — в Слизерине. Он должен исправить самую ужасную ошибку Великих — закончить вражду Слизерина и Гриффиндора.
Сортировочная шляпа немного помолчала, но потом добавила:
— Я могу подтвердить, что ошиблась с его распределением.
Дамблдор долго смотрел на шляпу, но потом вздохнул и сказал:
— Что ж, Гарри... Возможно твоё решение верно... Я надеюсь, это поможет школе... Можешь идти отдыхать, я всё устрою... Спокойной ночи.
— До свидания, профессор Дамблдор,— Гарри вышел из кабинета и поплёлся назад в гостиную Гриффиндора.
Мальчик отодвинул портрет Полной дамы и протиснулся внутрь. Голова болела ещё больше от мрачных мыслей и непривычной миссии. Гарри был готов сразиться с Вольдемортом или его последователями, но мирить факультеты...
В гостиной почти никого не было, кроме Гермионы. Она сидела на кресле возле уже гаснущего камина. Услышав шаги, староста повернулась, слезла с кресла и быстро подошла к Гарри.
— Ты ведь несерьезно?.. — дрожащим голосом спросила Гермиона.— Пожалуйста, скажи, что ты просто пошутил... Я понимаю, я была не права... Но из-за этого же не стоит сразу идти к директору... Гарри, ну скажи же что-нибудь! Рон накричал на меня... Он говорил, что ты прав, что я уже всех достала... говорил, что, если такое продолжится, он уйдёт за тобой... Но, Гарри, ты же не уходишь, правда?
— Нет, Гермиона,— твёрдо ответил Гарри. — Я ухожу. И ухожу на полном серьёзе.
Не став ждать, пока староста обретет дар речи, мальчик поднялся в спальню для мальчиков. Все уже спали. Никто даже не предполагал, что решилось в кабинете Дамблдора. Гарри посмотрел на Рона, мирно сопящего на соседней кровати, тяжело вздохнув, забрался под одеяло и попытался уснуть. Получилось это очень не скоро. Мальчику не давала спать мысль, что это его последняя ночь в спальне Гриффиндора...
На следующее утро Гарри проснулся очень рано. Он просто открыл глаза и больше не хотел их закрывать. Несколько минут полежав неподвижно, мальчик посмотрел на часы у себя на тумбочке. Они оказывали половину шестого. Гарри вздохнул, встал, оделся и спустился вниз. Там, устроившись в своё любимое кресло в углу, мальчик провел где-то полчаса. Он не сожалел о своем поступке, не думал о том, что будет делать... Гарри просто сидел неподвижно и глядел в давно погасший и остывший камин.
Неожиданно у входе в гостиную показалась профессор МакГонагал. Декан Гриффиндора внимательно осмотрела помещение и, завидев Гарри, сказала:
— Я рада, мистер Поттер, что вы уже не спите. Прошу вас собрать свои вещи и последовать за мной.
Мальчик молча поднялся, вернулся в спальню и быстро скинул всё свои вещи в сундук. Гарри пытался вспомнить, была ли злость в голосе МакГонагал, или, может, раздражение... Так и не поняв этого, он спустил свои тяжелый чемодан в гостиную, потом вместе с ним покинул гриффиндорское общежитие и поплёлся за профессором трансфигурации.
Отойдя от портрета Полной дамы на достаточно расстояние, МакГонагал тихо заговорила:
— Директор всё мне рассказал. Это очень благородный поступок с твоей стороны... Учителя уже ничего не могут сделать. Им уже не под силу контролировать это... Надеюсь, у тебя получится что-то изменить...
Гарри стало очень нехорошо. Несмотря на все взыскания, вычтенные баллы, большие домашние задания, мальчик всё же любил МакГонагал, как главу своего факультета...
