Смысл Земли - страница 16

. В анафоре, напоминает св. Кирилл Александрийский, «вспоминают о небе, о земле, о море, о солнце, о луне и обо всем творении, видимом и невидимом» [95]. В армянской литургии (где, вероятно, сохранился древнейший текст византийской литургии) провозглашается: «Небо и земля наполнены славой через явление Господа нашего, Бога и Спасителя Иисуса Христа… ибо Страстями Твоего единородного Сына обновлены все творения». Сакраментальная эпифания Христа во славе или, скорее, диафания, которая есть ответ на изначальное ожидание твари. Если из земли исходят соки, если вода совершает свое плодоносящее движение, если небо и земля сочетаются браком в солнце и дожде, если человек обрабатывает землю, сеет, пожинает хлеб и собирает виноград, если погреба наполнены запахом спелых плодов, если старое зерно умирает в земле, а новое на мельнице, — то все это для того, чтобы появилась наконец новая, неиспорченная пища, чтобы наконец труд человека сделал из плоти земли чашу, куда упадет молния Духа. Для того и потому что: из этого светоносного центра, из малой толики преображенной материи огонь доходит до скал и звезд, а его субстанция присутствует в святых дарах, свет от него распространяется все более мощными волнами, литургическое освящение изгоняет из мира зло, защищает мир, мало–помалу насыщает вечностью тела вещей и готовит преображение мира в евхаристию.

Молитва Церкви объемлет мир. «Ибо (христиане) распознают добрые дела, совершаемые Богом ради нас, благодаря которым распространяются красоты, существующие в мире», — написал один из первых христианских апологетов. И он заключает: «Для меня нет никаких сомнений: этот мир будет существовать благодаря заступничеству христиан» [96]. Литургия изгоняет из мира невежество, то есть в той мере, в какой мир порабощен иллюзией автономии, она обновляет его подлинное бытие в имяславии (the'onomie), которое исповедует и прославляет, она словно наполняет Богом глубину вещей, обнаруживает Христовы корни и лепестки вселенной; литургия побуждает мир дышать, высвобождает его сдавленную хвалу, через нее мир в буквальном смысле обретает Дыхание. Это потому, что у Церкви и ее литургии есть задача укоренить мир в бытии, то есть в Теле Христовом. Иначе он остался бы «автономным», был бы отброшен от источников, растворился в черной воде адских эонов, где бытие — не более чем призрак «ничто». Литургия сочленяет в Теле Христовом разделенное тело первого Адама.

Страж мира, она готовит его последнее преображение, когда смерть будет окончательно обречена на смерть, а человечество и вселенная через крещальную матрицу церкви будут рождены в Царстве. Каждое воскресенье как действенный символ Восьмого дня каждый священник («Да приидет Царствие Твое»), каждая евхаристия, каждая эпиклеза вымаливают незамедлительное пришествие не сакраментального, а тотального, прославленного Тела, нового неба и новой земли. Так медленное развертывание литургического космоса насыщает парусией время, пространство, существа и вещи и «торопит» окончательное явление Бога, «всего во всем», Бога нашего времени, нашего пространства, места всякого причастия. Все наши Пасхи — и каждая евхаристия — содержат в себе силу последнего «перехода», налагают на падшие время и пространство все более непреодолимое притяжение, распространяя «халкидонское» время Церкви, перепев вечности, пространство, соединенное с Телом Христовым, где нет уже более «ни плача, ни вопля, ни болезни» (Откр 21:4).

Так Церковь является словно духовное пространство, где человек получает уроки евхаристического существования и становится священником и царем: на литургии он открывает мир, преображенный во Христе, и начинает содействовать его окончательной метаморфозе. Ибо космическая миссия церкви действенно приумножается в мире благодаря смиренному царствованию литургического человека. Освященный человек — это человек, который освящает. Его «евхаристическое сознание» ищет в сердцевине существ и вещей ту прозрачную точку, где можно зажечь Фаворский свет. Призывание Имени Иисуса, сопряженное с действенной любовью, сыплет во все вещи евхаристическую соль, которая, согласно предписанию Книги Левит, делает весь мир приношением. «Приложите к людям и вещам то, что мы видим… Имя Иисуса становится ключом, которым отпирается мир, орудием тайного приношения, наложением печати Бога на все существующее. Призывание Имени Иисуса — это способ преображения вселенной»