Смутное время в России в начале XVII столетия: движение Лжедмитрия II - страница 8

«История московской войны» М. Мархоцкого давно признана историками одним из лучших иностранных сочинений о Смуте и широко используется в исследованиях. Парадоксально, но памятник до сих пор не был ни разу научно издан и остается практически неизученным в источниковедческом плане.

Микулай Скибор Мархоцкий, ротмистр и староста Чховский, родился около 1570 г. и впервые упоминается в польских документах в 1588 г. вместе с матерью и братом в связи с апелляцией в краковском земском суде. Во время рокоша в 1607 г. он выступил на стороне короля и получил звание ротмистра. После разгрома рокошан под Гузовым М. Мархоцкий вступил со своей ротой в отряд кн. Р. Ружинского и вместе с ним явился в Россию на службу Лжедмитрию II в Кромы. Будучи близок к Р. Ружинскому, принимал самое активное участие в переговорах с руководителями движения самозванца о найме отряда на службу. Принимал участие в Болховском, Ходынском сражениях, находился в Тушинском лагере во время осады Москвы в 1608–1610 гг. вплоть до его распада. В 1610 г. был в числе тех наемников, кто вернулся на службу к королю. Принимал участие в Клушинской битве, затем находился в польском войске в осажденной земским ополчением Москве. От этого войска ездил послом на сейм 1611 г. По возвращении вступил в Оршанскую конфедерацию и в 1612 г. вернулся в Речь Посполитую, благодаря чему избежал плена. В Речи Посполитой вплоть до смерти в 1636 г. занимался общественной деятельностью, был депутатом сеймов[71].

Оригинал «Истории», по данным польских историков, хранится в Библиотеке Чарторижских. Выявлены четыре списка памятника[72]. Нам удалось разыскать еще два[73]. Сочинение издано только один раз в прошлом веке[74]. Археографический анализ списков произведения пока не проводился. Давно назрела необходимость нового научного издания памятника. Поскольку эта проблема требует специального исследования, мы сочли возможным воспользоваться текстом публикации, которую сличили с Львовским и Шведским списками.

В тексте мемуаров имеются хронологические реалии, которые позволяют определить примерные сроки работы М. Мархоцкого над его сочинением. Рассказывая о прибытии в стан самозванца Петра Борковского, чтобы по поручению послов убедить наемников покинуть пределы России, мемуарист оговорился, что посланец позднее был хорунжим Сендомирским[75]. П. Борковский был хорошо знаком М. Мархоцкому, т. к. они вместе с ним ездили послами от московского войска на сейм в 1611 г. и затем избежали плена. По возвращении в Речь Посполитую П. Борковский принял участие в работе сейма 1615 г., участвовал в переговорах с русским послом Желябужским. В качестве хорунжего Сендомирского он упоминается с 1616 г. вплоть до его смерти в 1619 г.[76] Таким образом, «История» написана не ранее 1619 г. Упоминая об Александре Гонсевском, М. Мархоцкий вновь оговорился, что в момент написания мемуаров он являлся воеводой Смоленским. А. Гонсевский был назначен королем воеводой Смоленским в 1625 г. и оставался на этой должности до своей смерти в 1639 г.[77] Если учесть, что М. Мархоцкий умер в 1636 г., можно прийти к заключению, что его мемуары написаны между 1625–1636 гг.

События русской Смуты в мемуарах М. Мархоцкого излагаются по годам и месяцам. Точно датированы лишь самые важные события: Болховское, Клушинское сражения, волнения в Тушине 20 марта 1610 г., взятие Смоленска 13 июня 1611 г.[78] Характер повествования и отсутствие точных дат событий дают основание предположить, что в распоряжении мемуариста не было дневниковых записей, которые он вел во время пребывания в России. Мемуарист пользовался в основном своими воспоминаниями. Прекрасная память и несомненный литературный дар позволили ему создать довольно точную, хотя и весьма субъективную, картину Смуты. Ценность мемуаров заключается в том, что это взгляд человека весьма осведомленного и близкого к кн. Р. Ружинскому и его солдатам.