Фил вышел на крыльцо в объятья утренней прохлады. Дождь все так же лупил по крыше, влажные капельки витали в воздухе, приятно щекоча шею и ноздри. Маршал чихнул и, стуча подметками, спустился по ступенькам. Ручейки потекли по лицу, скатываясь с капюшона.
«Вот погодка-то,» – подумал Фил, и легкость овладела им, как будто с плеч свалился застарелый тяжелый груз, натерший на спине кровавые мозоли. Ему словно вновь стало лет пять или шесть. Он вспомнил: когда-то давно, далеко отсюда, было вот такое же раннее грозовое утро и он, маленький, худенький мальчишка, в смешной желтой футболке и мешковатых штанах, похожий на цыпленка, собирался с отцом на рыбалку. Они не надевали резиновых сапог, а смело шагали по лужам-морям босиком, и сверху на них лилось море воды. О, как хорошо и весело было тогда, и куда все это ушло?
Фил побрел через лужи к машине. «Фольксваген» терпел из последних сил, колеса уже наполовину находились в воде. Маршал обеспокоился – не залило бы мотор. До этого как будто еще далеко.
Открыв дверцу, Фил забрался в салон, где было сухо и уютно. Знакомо пахло кожаными сиденьями.
«Ах ты, мой верный дружище! – подумал Фил, погладив руль, и тут же смутился от неожиданной нежности к автомобилю. – Зачем его загонять? Все равно скоро Соню в школу везти. Пусть себе стоит, ничего с ним не случиться».
Посидев немного в машине, глядя на пузырящиеся лужи, он вылез и направился обратно к дому.
Филу захотелось выпить крепкого кофе, тем более что считать слонов он больше не собирался. Сняв сапоги и мокрый плащ, Фил пошел на кухню. Было тихо, домочадцы спали утренним сном, который знающие люди называют самым глубоким.
Хотя… Чуткое ухо Фила уловило какие-то звуки как раз там, куда он направлялся. Фил остановился, прислушиваясь. В кухне определенно кто-то был. Может, Анжеле тоже не спится из-за грозы? Или Соне? Ну, уж эта-то наверняка спит без задних ног.
Вспомнив странный случай с зелеными волосами, Фил на всякий случай выудил из-под шкафа небольшой топор. Шум на секунду стих, затем стал еще более явственным. Легкий холодок пробежал по спине. Фил поежился: на кухне кто-то жадно чавкал, словно пожирая что-то, опасаясь – вдруг отнимут.
«Черт побери! – Маршал вздрогнул. – Кто же это там? Или я псих?»
В голову полезли всякие глупости и, поняв, что он попросту испугался, Фил зло толкнул дверь и замер на пороге, подняв над головой топор.
На полу, спиной к нему и лицом к открытому холодильнику, сидел Рики.
– Это ты, малыш, – выдохнул Фил, кладя топор на табурет. – Что ты здесь делаешь?
Маршал был удивлен и обрадован: этот кроха самостоятельно вылез из своего манежика и пришел сюда. Вчера Анжела говорила, что Рики наконец-то произнес первое свое слово, а вот теперь еще и такое путешествие совершил. Что-то там эти всезнайки-доктора говорили об отсталости в развитии?
– Ну, ты у нас настоящий герой, – радостно проговорил Фил, едва сдерживая слезу. – Герой! Тебе медаль полагается.
Он поднял сына на руки и повернул лицом к себе. Нежность к несчастному больному малышу и радость, что он наконец-то пошел на поправку, переполняли Фила.
Он хотел поцеловать Рики и… чуть не уронил ребенка на пол. Нос и губы мальчика были вымазаны чем-то красным. Чувствуя, что проваливается куда-то, Фил понял: это кровь.
Держатели крестов
– Папа!
Холодный ливень схватил Фила за горло мокрой рукой, а ведь какой-то час назад он восхищался грозой.
– Папа!
Маленькая фигурка мелькала впереди, появляясь и вдруг исчезая за сеткой дождя.
– Рики, стой, – произнес Фил на бегу. Голос его прозвучал хрипло и беспомощно, и тут же каждый звук короткой фразы был прибит к земле дождем.
«Как резво бежит!» – изумился Фил, когда Рики, весело хохоча, скрылся в лесу.
– Стой, я тебе говорю, – заорал Фил. Нога его поехала по грязи, и он с размаху полетел в лужу.
– Рики, черт побери, – выругался Маршал, с трудом поднимаясь. Потоки бурой воды хлынули с плаща, в сапогах нехорошо забулькало. – Ну, я до тебя доберусь…
Однако исполнить свою угрозу он не смог: мальчика и след простыл. От страха сердце Фила занемело. Неуклюже задирая ноги, он направился к лесу.
