Смертник из рода Валевских. Книга 1 - страница 91

— Знаешь, тёмный Макс, порой излишнее рвение в выполнении поручений не есть благо. Наоборот, те, кто спешит, зачастую допускают ошибки, которыми может воспользоваться тьма. Тем, кто един со Светом, недопустимы ошибки. Если Карина Фарди справится с нагрузкой тёмного Злого Инженера, она пробудет с тобой все время твоего нахождения в академии. Не для проверки твоей приверженности тьме. Потому что это единственное время, когда тёмный может вас тренировать. У него много других заданий, откладывать которые в долгий ящик невозможно. Ты должен принять Фарди как свою напарницу, хочешь ты того, или нет. И ты, и она — часть Крепости, не академии. Вы должны научиться существовать вместе. Работать вместе. Нет дочери герцога и смертника, что вне любых сословий. Есть два служителя Света. Ты пришёл за наказанием? Да будет так. Ты должен научиться существовать рядом с другим представителями Крепости. Между которыми нет и не может быть договоров. Только безвозмездная помощь. Таково твоё наказание за неисполнение взятого на себя обязательства. С Кариной я поговорю отдельно.

— У меня вопрос — отец Ург действительно запретил мне использовать эликсир на грань камня?

— Повторюсь — излишнее рвение порой приводит к печальным результатам. Нет, верховный епископ ничего не говорил про грани. Только про количество и уровень камней. Мало кто предполагал, что ты можешь потребовать у Фарди эту ценность, и совсем никто не думал, что она согласится, лишь бы не предстать перед принцессой беспомощной. Никогда и ни при каких обстоятельствах ты не должен забирать у человека награду, что он получил из рук ректора, верховного епископа или императора. Наказание за такое одно — смерть. Как тебя, так и того, кто эту награду отдал. И ещё — до тех пор, пока ты смертник, ты ограничен во всём, что касается твоих магических камней. У тебя нет права самовольно их улучшать, добавлять новые грани или камни. Прежде всё должно быть согласовано со мной или тем, кого назначит верховный епископ.

— То есть перестать быть смертником всё же можно?

— Можно. Заслужи уважение Злого Инженера, докажи ему, что достоин его откровений и тогда он может рассказать тебе о своём случае. Такое право у него есть. Я поговорю с братьями, что занимаются твоим контролем — в следующий раз они не станут проявлять излишнее рвение в своём задании. Ступай, ужин для смертников скоро закончится. Тебе нужна еда — завтра вы отправляетесь в открывшийся неподалёку от столицы двухуровневый разлом. Тебе и твоей напарнице предстоит встреча с Хозяином.

К закрытой повозке церковников меня доставили последним. Вся остальная команда уже была в сборе. Хотя, можно ли было назвать это командой? Злой Инженер с нами не поехал — наставника из академии не выпускали, и он провожал нас со своей неизменной угрюмой физиономией. Со мной отправилась двое. Карина Фарди, что даже не смотрела в мою сторону, словно меня вообще не существовало. Буквально перед моим появлением с ней разговаривал отец Нор, возможно, девушка переваривает очередную промывку мозгов. Вторым участником поездки оказался незнакомый церковник в красной рясе, обладатель широченных плеч и огромных рук. Такими можно смело подковы гнуть, наш кузнец такой фокус десятки раз вытворял. Десяток обычных служителей Света я даже в расчёт не брал. Так, массовка.

— Тёмный Макс, это отец Тиут, представитель службы безопасности Крепости, — представил отец Нор обладателя мощного телосложения. — В разлом вы пойдёте с ним. Загружайтесь.

Неподалёку стояло несколько повозок. Церковники, включая отца Тиута, расселись по открытым повозкам, нам же с Кариной достался эксклюзивный вариант — деревянная кибитка на двоих. Троих, если брать в расчёт моего нового надзирателя. Пожав плечами, я первым забрался внутрь и уселся во вполне удобное мягкое кресло. У кибитки я хоть и заметил рессоры, но, полагаю, качество дорог при подъезде к разлому будет оставлять лучшего. Трясти будет нещадно, так что такие кресла не излишество, а необходимость. Вскоре появилась и Карина, продолжая играть в молчанку. Меня это более чем устраивало. Обсуждать то, что произошло вчера, не было ни желания, ни сил.