— Твоя лошадка совсем притомилась, джана. Пускай передохнет.
Теплая лепешка с запахом дыма. Неспешный разговор, такой уютный после бешеной скачки.
Вдруг земля разверзлась у нее под ногами. Вокруг вода, над головой вода, многие метры воды Онежского озера. Но она не испугалась, а поплыла вольно, как русалка. Это ее стихия. Внизу среди поросших водорослями камней в свободной нестесненной позе лежит человек, роднее и любимей которого нет никого на свете. Лицо его безмятежно. Он спит, и маленькие рыбки играют в его волосах. Она плывет к нему, всегда только к нему, и опять просыпается в слезах. Ее Родина далеко, как далеко детство. И человека этого давно нет в живых.
Он плыл, постепенно костенея в ледяной воде, еле-еле загребая руками и настойчиво отгоняя от себя мысли о смерти. «Смерти нет, — вертелось в голове. — Смерти нет, пока есть она. Моя Звезда. Ведь именно за ней я прыгнул за борт, улучив момент. Она улыбнулась, мигнула мне с неба, и я шагнул… Вот она, золотая, теплая, смотрит на меня, словно подбадривает, словно манит. Подожди, не исчезай, я спешу к тебе!»
Он ударился головой о что-то твердое и за секунду до того, как потерять сознание, вцепился в это что-то из последних сил.
Очнулся он уже на берегу среди огромных валунов, которые возвышались со всех сторон, как часовые. Было жарко, как в аду. А может, он и был в аду?
Марго стоило большого труда уговорить Сэма навести справки о Нелли и ее муже. Каждый раз он находил новый предлог, чтобы отложить этот вопрос до лучших времен.
— Ты просто эгоист, Сэм Голдберг, — кричала Марго. — Эгоист и собственник! Ты боишься. Признайся, боишься, как школьник.
— Ну чего мне бояться, неистовая моя, — жужжат в ответ Сэм. — Твои родственники все равно меня не заменят.
— Тогда в чем же дело? Найди мне их. Тебе же это труда не стоит.
— Обязательно, детка, но только не сейчас. Сейчас я по уши завяз в показе мод. Твоя идея, между прочим. И почему я все время иду на поводу у твоих сумасбродных идей?
— Лицемер!
Марго прекрасно знала, что говорит. Сэм давно уже перестал сомневаться в ее особенном чутье на новые экстравагантные проекты. На этот раз Марго предложила Сэму устроить в варьете театрализованный показ моделей «дерзких молодых людей». Так критика окрестила группу дизайнеров одежды во главе с Тедом О'Шонесси, которые дерзко разрушали все устоявшиеся каноны. В обществе о них высокомерно говорили: «Фи, вульгарно!» — но интерес под этим «Фи!» скрывался нешуточный.
— Модельеры скоро вообще станут властителями дум, вот увидишь, — уверяла Сэма Марго, которая сразу влюбилась в эпатажный стиль «дерзких» и везде его без устали пропагандировала. — Ты же сам говорил, что людям не хватает декоративности и красоты в повседневной жизни. Одежда, как ничто, украшает именно быт. Каждую минуту она может сделать другой, неповторимой, яркой. Ты только взгляни на эту шляпку!
Сэм только вздыхал и подписывал счета. Впрочем, вздохи эти сотрясали воздух только для порядка. Счета Сэма в банке росли куда быстрее.
Наконец настал день, когда Сэм явился к ней, сияя, как начищенный самовар, и вручил листок с адресом.
— Мистер и миссис Ричард Уорли. Куинс-Гейт, 10. Кенсингтон, — прочитала Марго вдруг задрожавшим голосом. — Господи, да это же… Все это время я жила совсем недалеко от них и ничего об этом не знала. Как странно! Как глупо!
— Ну вот, так всегда, — сокрушенно заметил Сэм. — И никакой благодарности за труды.
— Погоди, Сэм, не мешай. Ты уверен, что это те самые Уорли? Ошибки быть не может?
— Миссис Уорли зовут Нелли, я проверил.
— Если идти через Гайд-парк, то через полчаса…
— На улице ждет машина.
— Нет, нет, Сэм, мне надо идти туда медленно, иначе я… иначе я… — Марго сбилась, не поспевая за сумятицей в мыслях. — Что, если они совсем другие, ну, не такие, как рассказывал ОН?
Сэм только рукой махнул. Он уже давно смирился с ролью конфиданта, отца и любимой подружки в одном лице. Он был в курсе всех ее переживаний, снов, сомнений и вообще всего, что творилось в обворожительной головке Марго Басаргиной. Обладая недюжинным практическим умом и прозорливостью психолога, он еще в начале их знакомства понял, что заводить с ней интрижку будет слишком хлопотно и чревато проблемами в свете его профессиональных планов. Хотя, что греха таить, такая мысль не раз приходила ему в голову. И что самое интересное, он был почти уверен, что добился бы успеха там, где наверняка сошли бы с дистанции более молодые и привлекательные соперники. У Сэма Голдберга были колоссальнейшие козыри — природный магнетизм и мощнейшая энергетика, смертельное оружие, если уметь им пользоваться.
