– Не понял, – пожав плечами, проговорил слегка ошалевший Олег и широко раскрыл глаза. – Что это?
– Мне надо сделать как можно больше таких вот долларов… Понимаете, я работаю в молодежном театре, и по сюжету спектакля в последнем акте главный герой разбрасывает доллары по сцене.
– Но ведь у меня же черно-белый ксерокс…
– Но ведь это же театр. Все будет нормально, никто ничего не заметит. Все будут увлечены действием.
– А что это за театр?
– «Арлекин». Что в Доме архитектора…
– Значит, вам нужно, чтобы это были двусторонние копии?
– Да нет, это невозможно, я же понимаю…
– Смотря как разложить. Я постараюсь… И много?
В ответ Наталия достала еще одну стодолларовую купюру:
– На все.
Она смотрела, как работает Олег, и от мелькания его рук и листов бумаги ее потянуло в сон. Она сидела рядом с ним в кресле и вспоминала Логинова, который попросил ее сделать долларовую «куклу» «для дела». «Тоже мне, нашел девочку на побегушках…» Но когда она увидела Олега, досада на Логинова за то, что он ей поручает такие мелкие и ничтожные дела, прошла… Ей понравился этот нежный мальчик в красном джемпере. К тому же была весна, а флирт весной – как ваниль в креме.
После событий в Вязовке, когда с помощью Наталии удалось разоблачить доктора Ошерова, терроризировавшего женское население этой глухой деревни с помощью своих пауков, в ее жизни наступило некоторое затишье. Даже Сара, поставлявшая ей клиентов, куда-то пропала, наверное, укатила к сестре в Израиль. Одна радость, правда, посетила ее, хотя и в облике директора птицефабрики Ванеева: он принес ей деньги – плату за работу. Ведь Наталия нашла убийцу его жены Ларисы. И все же история, произошедшая в Вязовке, отняла у нее сразу двух близких людей: Люсю Романову, которую отравил Ошеров, и Жестянщика, ее любовника, в котором она разочаровалась, застав его вместе с Люсей… Но нет худа без добра: зато она поняла, что не потеряла свой дар. Видения посещали ее достаточно регулярно, а это означало возможность работать…
Она открыла глаза и хотела было уже извиниться перед Олегом за то, что уснула, как вдруг поняла, что что-то произошло. Строгой женщины в очках за столом не было, а лицо Олега выглядело растерянным. Когда же к разомлевшей от легкой дремы Наталии вернулся слух, она услышала истеричные крики, доносившиеся со стороны читального зала.
– Что случилось? – спросила она, поднимаясь и чувствуя, как от раздававшегося женского крика у нее на голове шевелятся волосы. – Кто-то умер?
– Да я и сам не знаю…
Они бросились на крики и, завернув за угол, застыли в нескольких шагах от столпившихся женщин. Это был центр всей библиотеки – отдел каталогов. Светло-коричневые, почти желтые деревянные шкафчики с выдвижными ящичками, тщательно пронумерованными и помеченными буквами и указателями, обрамляли прямоугольник коридора, в центре которого стояло четыре стола с коробочками, в которых лежали пачки чистых листочков, предназначенных для записи названия и шифра заказываемой книги.
Наталия протиснулась вперед и увидела сидящую на стуле бледную девушку с совершенно безумными глазами.
– Что случилось? – вопрошала пожилая женщина чрезвычайно интеллигентного вида в коричневом платье. – Милочка, почему вы так закричали?
Девушка подняла голову и посмотрела на один из шкафов.
– Там… – Она с трудом разлепила пересохшие от волнения губы. – Там… пальцы… синие пальцы…
– Да она сумасшедшая, – сказал кто-то.
– В каком шкафу, вы можете показать?
– Да… То есть нет… Вы… вы сами посмотрите… На букву «Т», где русская литература…
Женщина в коричневом платье подошла к каталогу и, увидев слегка выдвинутый ящичек с буквой «Т», взялась за крохотную шарообразную ручку и потянула ее на себя…
Какое-то время она смотрела внутрь ящичка, затем рухнула без чувств.
Мгновенно сориентировавшись, Наталия подбежала и тоже заглянула в ящичек. Но это был не паук. Сбоку от надетых на металлическую спицу картонных коричневатых карточек с шифрами и названиями книг она увидела человеческую руку с посиневшими пальцами… Все карточки были вымазаны в крови, которая, превратившись в темно-красное желе, на одну десятую заполнила ящичек… Милиция, прибывшая спустя полчаса после вызова, обнаружила еще три таких же отрезанных руки. Это были кисти двух женщин: совсем молоденькой и постарше – с кольцами и маникюром… А еще через час в женском туалете в шкафу, где хранились ведра и щетки, обнаружили два женских трупа с отрезанными кистями. По словам библиотекарши абонементного зала, эти тела принадлежали матери и дочери Бартоломей, которых последний раз видели в библиотеке вчера вечером.
