Даже его братья были слегка ошеломлены сильной эмоциональностью его реакции, особенно когда окрестности прочесали и других костей не нашли.
Это больше всего встревожило Эйдана.
Другие — включая Джереми и Зака — считали наиболее вероятным, что во время наводнения кость принесло водой со старого семейного кладбища, расположенного за домом, к востоку от домиков для рабов.
На этом кладбище было что посмотреть. Там имелось несколько склепов, причем самый крупный и красивый служил местом упокоения большинства Флиннов. Другие явно принадлежали семьям замужних дочерей, дальних родственников, слуг и друзей. Были могилы с гробницами и без. Конечно, логично было предположить, что кость изначально лежала здесь, однако на кладбище отсутствовали какие-либо свидетельства наводнения.
Больше всего Эйдана настораживала общая готовность признать, что кость старая. Сговорились они все, что ли? Или он и вправду делал из мухи слона, видя преступление там, где его не было? К тому же на второй кости не было найдено следов плоти и она находилась неподалеку от кладбища.
— Как твое впечатление?! — спросил Зак, перекрикивая музыку.
— Что-что? — очнулся от своих мыслей Эйдан.
— Как тебе группа?! — пояснил Зак.
— Хорошая! — закричал Эйдан, подавшись вперед. — Хотя одеты мрачновато, на мой взгляд. У солиста потрясающий голос.
Зак кивнул, внимательно глядя на Эйдана.
— Что?
— Ты в порядке?
— Да, а что?
— Ты хмурый какой-то, будто злишься.
— Ничего подобного.
— Нет, злишься.
— Послушай, — вмешался Джереми, — забудь, что ты сегодня общался со стаей шакалов. Откуда бы ни взялась эта кость, только полный идиот отказался бы от расследования.
Эйдан кивнул и улыбнулся. Один за всех, и все за одного. Его братья. Не каждому все-таки везет иметь таких братьев.
Теперь Джереми и Зак оба внимательно смотрели на него.
— Завтра с утра я поищу в Интернете списки пропавших, — сказал Зак.
Эйдан неодобрительно покачал головой.
— Может, у меня невроз, — сказал он. — Нам ведь за это не платят.
— А я завтра наведаюсь в управление полиции, — предложил Джереми, — у меня есть там знакомые — по кампании в пользу детского дома. Я посоветуюсь с ними. Может быть, они что-то предложат. Сотни людей числятся среди пропавших после урагана, но я узнаю у них о последних случаях.
Эйдан кивнул:
— Спасибо. Я пока буду доставать Джона Эйбела.
— Что касается дома, Эйдан, — сказал Джереми, — я знаю, что ты считаешь, что нам не по силам восстановить его. Но в нем есть что-то особенное… Так или иначе, не хочешь возиться с ним — ну и не надо. Мы с Заком сами найдем плотников и все такое.
— Нет, это и моя ответственность. — Эйдан решительно тряхнул головой. — Если уж мы решили не продавать его, значит, надо делать ремонт. Первым делом нужно пригласить инженера-строителя для оценки его состояния. Мало ли кто станет уверять, что дом крепкий. Я поверю только специалисту.
— Да, это в первую очередь, — поддержал его Зак.
Эйдан снова откинулся на спинку стула и стал рассматривать музыкантов и слушателей. Через некоторое время внимание его привлек один старик из публики. Цвет кожи у него был скорее золотистый, чем темный. Черты его волевого и печального лица говорили о том, что он потомок сразу белых, черных и чироки. Он стоял, прислонившись к колонне справа от сцены, и его ленивая поза выдавала в нем завсегдатая.
— Знаешь, откуда мне известно, что эти ребята лучше других, кто играет в городе? Потому что послушать их приходит много местных, — сказал Джереми, отвлекая Эйдана от созерцания незнакомца. И вдруг он настороженно нахмурился.
— Что такое? — спросил Эйдан.
— Смотри-ка, вон сидит твой медэксперт в компании других копов. И Хэл Винсент с ними. Он, кажется, причесался. Что-то он не похож больше на сумасшедшего ученого.
— Джон Эйбел? Здесь? — не поверил Эйдан.
Ему казалось, что тот должен быть нелюдимом, который приходит после работы домой и развлекается в лаборатории у себя в подвале.
Но Эйбел и вправду сидел за столиком в группе полицейских. Он был в джинсах и футболке и выглядел моложе, чем днем. Очки он, наверное, сменил на контактные линзы и даже пригладил шевелюру. Похоже, ему тут нравилось.
