— Вот, седьмого декабря, то есть четыре дня назад. Номер занимал Лебедев Игорь Николаевич, приезжий из Самары.
— То есть горничная убиралась здесь восьмого декабря, после его отъезда, — предположил Гуров.
— Да, — ответил Полянский.
— Можете поставить ей на вид, оштрафовать или… я не знаю, как вы поступаете с нерадивыми сотрудницами, — насмешливо сказал полковник.
— Это почему? — вскинул брови директор.
— А вот почему, — с готовностью ответил полковник и показал губную помаду, осторожно держа тюбик за края. — Она убиралась здесь не далее как сегодня, причем крайне халатно. Но это, полагаю, не ее вина. Просто ее заставили убраться и сделать это очень быстро. Вы заставили, Владимир Игоревич. Убиралась она прямо перед нашим приходом, наспех, вымыть под кроватью не успела и не заметила закатившийся туда тюбик губной помады. Дальше. Хоть она и извела, наверное, не один литр дезинфицирующих средств, ей не удалось перебить запах дорогих духов. А это значит, Владимир Игоревич, что совсем недавно этот номер занимала какая-то женщина. Кстати, не подскажете, когда она ушла? Сегодня утром? Сразу после того, как стало известно о смерти Олега Никонова? Конечно, может быть, это губная помада Лебедева или самой неряхи-горничной, но я что-то не очень верю ни в то, ни в другое…
Брови директора снова сдвинулись над переносицей.
— Может, пригласим горничную? — предложил Гуров.
Полянский был в шоке. Он ничего не ответил. Повисла пауза, которую поддержали все участники осмотра — растерянная администраторша Света, гордый за свою прозорливость инвалид Дима и не знавшие, как на все это реагировать, его родители.
Наконец директор гостиницы, понизив голос, заговорил:
— Лев Иванович, давайте я вам объясню ситуацию. Только… — Полянский обернулся и сделал знак администраторше удалиться.
Света вышла в коридор.
— Нам лучше поговорить наедине, — добавил директор.
Гуров обратился к родителям Димы:
— Пожалуйста, пройдите в свой номер.
Те сразу же закивали, отец развернул коляску сына, направляясь в номер. Гуров задержал их, улыбнулся и протянул руку Диме.
— Спасибо тебе.
Парень с готовностью пожал руку Гурова. Вскоре вся семья скрылась за дверями номера, причем мать Димы кинула напоследок недовольный взгляд и на Гурова, и на Полянского.
Полковник прикрыл дверь. Полянский глубоко вздохнул, приложил руки к груди и заговорил хорошо поставленным и, как ему казалось, вполне убедительным голосом, стараясь придавать интонациям оттенок искренности:
— Лев Иванович, в этом номере действительно жила женщина.
Произнеся эту фразу, Полянский принял вид человека, который с достоинством готовится встретить смерть.
— Так, это очень интересно, — подбодрил его Гуров. — И это, — он указал на уже упакованную в полиэтиленовый пакет помаду, — ее?
Владимир Игоревич как-то сконфуженно опустил глаза и склонил голову набок, как бы подтверждая: «Да, ее!»
— Продолжайте, — подбодрил директора гостиницы Гуров.
— Но вы понимаете, Лев Иванович, это приличная женщина, приличная! — повысил голос Полянский и тут же, словно спохватившись, смутился: — Никто не должен был знать, что она находится у нас.
— Еще интереснее, — насторожился полковник.
— Эта женщина вряд ли имеет отношение к тому, что случилось в соседнем номере…
— Это надо проверить, — спокойно произнес Лев. — Если действительно не имеет, к ней не будет никаких претензий. Так что же это за приличная женщина и почему она жила здесь инкогнито?
— Она жена одного очень влиятельного человека, — глядя в пол, ответил Полянский.
— Какого?
— Я бы не хотел… — начал было Полянский.
— А придется… — перебил его Гуров.
Полянский закатил глаза к потолку, как бы собираясь с духом, и наконец произнес:
— Ее зовут Абрашина Людмила Николаевна.
— А муж ее, соответственно, Абрашин? — уточнил полковник.
— Соответственно, — согласился Полянский.
— А кто он такой?
— Это уважаемый человек, — ответил директор гостиницы, сделав акцент на слове «уважаемый».
— Кем же он уважаемый?
Полянский замялся.
— Бизнесмен? — продолжал выпытывать Гуров.
— Да, он бизнесмен, но чем именно занимается, я не знаю.
— Хорошо. Значит, вы приютили у себя жену этого уважаемого бизнесмена на несколько дней, причем пребывала она у вас здесь тайно. Интересно, с какой целью?
