Все шло по плану. Посты были сняты сразу после смены караула, чтобы иметь запас времени до очередной смены. Часа через три вернулся Малышев с парнями. Сняв блокаду, группа бесшумно отошла от пакистанской засады и вернулась на свою временную базу. Командир повертел в руках принесенную ребятами табличку из непонятного блестящего металла, но не мог понять ее истинную ценность и сунул в рюкзак. А еще через час внизу раздались крики, потом загалдели громкие голоса, послышалась визгливая ругань, команды. И тишину гор разорвал шквал огня. Пулеметы и автоматы беспрерывно били по секторам в сторону вероятного отхода группы. Огненными кустами в ночи вздымались на камнях минные взрывы. Не меньше получаса стлался над ближайшими склонами гор поток свинца, темноту рвали взрывы. Потом огонь стих и уже снизу, от самолета, снова донеслись возбужденные голоса, ругань, злобные выкрики.
На рассвете к месту происшествия подкатила колонна из пятнадцати грузовиков, джипа и двух бронетранспортеров.
— Не очень они торопились, — прошептал командиру Малышев.
— Значит, не только у нас полно разгильдяев, — отозвался услышавший его Марьясин. — Да и какое удовольствие из теплой постельки — под пули?
Внизу сновали маленькие фигурки солдат. Из джипа вылез какой-то чин. К нему тут же подскочил офицер, видимо, командовавший засадой, и начал рапортовать. Вдруг чин несколько раз наотмашь ударил его по лицу, отвернулся и отдал какое-то распоряжение. Понуро стоявшие в стороне участники засады кинулись к грузовикам. В кузов забросили три трупа. И колонна двинулась дальше по долине.
— Хотят перерезать нам путь, — сказа Малышев.
— Похоже, — кивнул капитан. — Как только скроется колонна, все разом несколькими бросками — вниз, на место бывшей засады.
Едва они успели замаскироваться, как над ними с востока на запад, распределившись по фронту обзора, медленно проплыли три вертолета. Больше их никто не тревожил, всюду вокруг было безлюдно и тихо. Часа за два до захода солнца капитан подозвал радиста и передал радиограмму.
— Батареи и установки ПВО указал? — спросил Марьясин. Капитан кивнул и тихо обратился ко всем:
— Наш вертолет трижды подряд мигнет красными огнями. По команде сразу все вниз. И без задержки — в машину. Пока уничтожьте следы. Мусор заберем с собой.
Вертолет прилетел минут через сорок. Едва он коснулся колесами земли, как тут же отошла в сторону дверца и в проем, не теряя ни секунды, устремились парни Кондратюка. Через тридцать секунд вертолет оторвался от земли и взял курс на север.
— Лучше обойти этот район. Береженого бог бережет, — объяснил пилот свой маневр стоявшему рядом Кондратюку и кивнул назад, — там все, что положено. Ешьте, пейте, запасайтесь. Потом скажешь, куда вас доставить. Приказано выполнять твои указании. Кстати, если тебе это надо, по эту сторону границы видел войска в горах, двумя цепями идут. Не тебя ищут?
Не получив ответа, он понятливо замолчал.
Все парни сразу набросились на воду. Отдышавшись, снова прикладывались к флягам пересохшими губами и не могли оторваться. Капитан пил с такой же жадностью, посматривал на парней и уже в который раз с удовлетворением отмечал, какую же они прошли великолепную выучку. В последние дни все страдали от жажды, но ни один не то, чтобы заговорить, даже не намекнул об этом. LНаша школаі — гордясь парнями, подумал Кондратюк.
— Хорошо все-таки быть верблюдом, — блаженно отдуваясь, выговорил белокурый Андрей Тимохин, один из немногих в группе с таким цветом волос. — Залился на две недели и шуруй, посвистывая.
— Если верблюд, то — поплевывая, — уточнил кто-то.
Напившись, парни без приказаний, которые были в таких случаях совершенно излишни, наполнили все фляги, запихали в рюкзаки имевшиеся в вертолете продукты и лишь потом принялись за еду.
— Командир, через две минуты граница, — крикнул пилот. — Командуй. Подойдя к нему, Кондратюк достал карту, и показал отмеченную на ней точку.
— Оставишь нас здесь, на западной стороне этой долины вплотную к горам. Хорошо бы, конечно, долететь и сесть незаметно, — вздохнул он. — Но уж как получится.
